Совершая ошибки (ЛП)

Сидя в машине Дэниела по дороге домой, я решаю, что сегодня именно тот вечер, когда я готова встретиться с ним. Мне нужно вернуть ему машину и ключи, и самое главное, мне нужно попытаться поговорить с ним. Чем скорее, тем лучше. Я не уверена, сколько еще готова терпеть.

Когда слышу следующую песню, играющую из плейлиста Дэниела, мои глаза наполняются незваными слезами, прямо на первых нескольких нотах. Снова расклеившись, я нажимаю на кнопку выключения, но музыка не останавливается. Я не могу больше это слышать. Заткнись! Дрожащими руками я пытаюсь нажать несколько раз на кнопку выключения, и вместо того, чтобы выключить музыку, я случайно увеличиваю громкость. Эти слова, как соль на мою открытую рану. Это та самая песня, которую мы слушали в последний день в Бахе перед возвращением домой. Песня, которая дословно выражает то, что мы чувствовали тогда. Наконец, когда мне удается выключить музыку, слезы уже льются градом из моих глаз, и это остановить уже точно не в моих силах. Я просто снова, пусть и не специально, но добралась до глубины той боли, которая поселилась в моей душе.

Дома я делаю все быстро и на автомате — принимаю душ, кладу ключ от дома Дэниела в передний карман и торопливо бегу к машине, чтобы не потерять последнюю каплю мужества и не остаться дома.

***

Когда я смотрю на камеры безопасности, я ощущаю себя уже в другом состоянии, совсем противоположном тому, когда я стояла здесь в последний раз, радостная и в предвкушении. Как и раньше, беспокойство обволакивает меня, но на этот раз с горьким привкусом страха. Я надеюсь, что он дома. Услышав звук открывающихся ворот, моя надежда становится реальностью, реальностью, от которой мое сердце начинает отчаянно биться. Я слышу глухие удары своего сердца, и чем ближе подъезжаю, тем громче они становятся.

Быстро взглянув в зеркало заднего вида, я понимаю, что на мне тот же розовый топ, в котором я была в первый раз, когда приехала сюда. Ирония этой ситуации ранит меня, и я надеюсь, что все пройдет спокойно.

Я подхожу к дому с трудом, потому что мое тело почти не слушается меня, будто все клетки моего организма заполнены свинцом. Он не ждет меня на прежнем месте. Входная дверь закрыта, и она кажется такой большой и массивной. Хотя, кажется, словно я нахожусь здесь уже вечность в ожидании, но на самом деле это всего лишь краткий миг, прежде чем Дэниел открывает дверь. Воздух выходит из моих легких при виде него.

— Хейли, — произносит он бесстрастным голосом, я чувствую его холод, даже потому, как он ровно и отстраненно держится. Он, кажется, усердно тренировался только что — на нем черные треники и серая майка. Его волосы, убранные черной повязкой, торчат в разные стороны, как и в прошлый раз, когда я видела его в зале. Так давно. Только что-то изменилось, стало по-другому: по-прежнему сексуально красив, он выглядит не так, как раньше. Его глаза пустые и темные, не хватает обычного ликования.

Он не ждет моего ответа и сразу заявляет:

— Я сейчас очень занят.

Это последнее, что я хотела бы услышать.

— Это не займет слишком много времени, — я пытаюсь успокоиться, но мой голос звучит слабо.

Как он может быть настолько суровым? Вместо того, чтобы пригласить меня внутрь, он прислоняется к двери, заградив собой весь проход.

— Как ты? — начинаю я нерешительно.

— К делу, — огрызается он.

Я ищу его глазами, но он не смотрит прямо на меня, намеренно избегая контакта, добавляя боль к моему и так уже больному сердцу.

— Могу я объясниться со своей стороны? — снова пытаюсь я.

— Почему? — спрашивает он раздраженно. Похоже, что он пытается замаскировать свою собственную тревогу. Ты неравнодушен ко мне, Дэниел. Я вижу, ты по-прежнему влюблен.

— Ты когда-нибудь начнешь слышать и понимать то, что я тебе говорю? — он сжимает челюсть и прищуривается. — Дэниел, я ничего не говорила никаким журналистам и репортерам, и не собиралась даже в мыслях придавать твою личную жизнь гласности. Я сказала об этом только моей лучшей подруге. Это не было сделано для распространения сплетен и так далее, только из-за моих глубоких чувств к тебе, — я моргаю, смещаясь немного, чтобы восстановить равновесие, так как ноги начинают подводить меня. Дэниел скрещивает руки на груди, закрываясь от меня еще больше.

— Я не уверена, откуда они это все узнали, где и когда, но мои слова были тупо вырваны из контекста.

Он смотрит на меня пустым взглядом, его лицо ничего не выражает.

— Я та же, что и была несколько дней назад. Все, что я говорила и делала, было реальным. Почему ты не видишь этого? — мое горло начинает болеть.

— Ты закончила? — его взгляд, словно лед. — Что-нибудь еще? — спрашивает он тихо слишком спокойным и низким голосом.

Неужели он ничего не слышал из того, что я только что сказала? Я чувствую сильную боль в животе, и она усиливается с каждым моментом.