Совершая убийство, или Политическая экономия прав животных

Важно отметить, что для Ниберта изменение этой практики угнетения требует изменений в структуре и идеологии общества, а не только в индивидуальном поведении. Экономические структуры, практики и общественные процессы имеют существенное значение для этого анализа, даже если наши собственные методы хороши (или плохи). При длительной социализации определённые взгляды на мир становятся частью нашей психики — что-то вроде незримого, но постоянно присутствующего образа того, как мы должны относиться к миру, классифицировать и понимать его — в том числе и угнетённые группы. Поддержание нашего текущего миропонимания является ключевым фактором функционирования и сохранения властных отношений внутри капиталистической системы. Капитализм характеризуется классовым делением, причём один класс владеет средствами производства, а другой вынужден продавать свой труд, чтобы выжить. Используя наёмный труд, владельцы средств производства — буржуазия — извлекают выгоду, платя рабочим меньше, чем на самом деле стоят продукты их труда. Это основополагающее классовое деление жизненно необходимо капиталистам: без рабочей силы, которая создаёт прибавочную стоимость, класс господ не был бы способен увеличивать прибыль и приумножать своё личное богатство. В капиталистической системе производства конкуренция играет ключевую роль по двум причинам: во-первых, соревнование между рабочими за лакомые куски, которые им бросают капиталисты, помогает ослабить чувство солидарности между угнетёнными группами и предотвратить рост сопротивления власти капитала; во-вторых, рыночная конкуренция и принцип «развивайся или умри» заставляют собственников постоянно обновлять и переоснащать производство всеми доступными способами. Это не только разрушительно влияет на труд, но также ведёт к тому, что экономисты называют «экстерналиями», или, иными словами, побочным эффектам стремления к безудержному росту на ограниченном пространстве планеты. В то время как биосфера стонет под гнётом необходимости поддерживать систему, которой нужно расти любой ценой, экстерналии становятся всё более явными: наша экосистема отравлена токсичными отбросами; океаны истощаются с каждой вытащенной нами сетью, полной рыбы [6]; а те, кто не может избежать загрязнения, страдают от дискриминации по признаку принадлежности к той или иной среде обитания. Воздействие этой слаженной системы на людей, животных и экологию разрушительно. Мы не только низводим наших братьев, людей и животных, до положения машин, но и позволяем внушать себе, что это — единственный вариант выживания и счастья для человека. На последствия — плевать.

Считая людей творческими существами, преобразующими мир, Карл Маркс утверждал, что по мере того, как мы обустраивали свою жизнь, мы подавали пример другим, перенимающим наш образ жизни, и что наше миропонимание — это социальный продукт, основанный на материальном [7]. Маркс писал: «Не сознание определяет бытие, а бытие определяет сознание» [8]. Этим он хотел сказать, что то, как мы живём в этом мире, материально связывает нас друг с другом — этот процесс такой же древний, как и само человечество. Делая эти теоретические утверждения о человечестве и его духовной жизни, Маркс связывает нашу материальную жизнь с нашими идеологическими ценностями.