Совершая убийство, или Политическая экономия прав животных

Идеология — набор социальных и культурных установок, который мы используем для осмысления мира, — это инструмент, с помощью которого мир ежедневно воспроизводится вновь. Идеология объясняет наше место в нём, даёт нам средства для понимания того, как он работает. Живя по унаследованным нами идеологическим шаблонам, мы воссоздаём условия для того, чтобы мир как он есть воспроизводился через социальные институты и практики [9]. Учитывая это, идеология никогда не бывает нейтральной: напротив, она пронизана властными отношениями, которые управляют нашим обществом. Согласно Марксу, господствующая материальная сила общества есть вместе с тем и его господствующая духовная сила [10]. Кто управляет производственными силами, тот может управлять и средствами духовного производства, порождая в наших головах мысли, которые «суть не что иное как идеальное выражение господствующих материальных отношений», или, иными словами, идеи, которые оправдывают господство определённого правящего класса [11]. Учитывая, что мы живём в капиталистическом обществе при капиталистической экономике, наши головы обязательно должны быть полны идеологией, которая поддерживает господство, присущее капитализму. Многим из нас эта идеология хорошо знакома: повседневные установки, которые объясняют нам мир. На многих вводных занятиях по социологии я часто начинаю обсуждение проблемы нищеты, спрашивая студентов, почему люди бедны. Разумеется, они непременно говорят, что бедняки ленивы или глупы, что они так или иначе этого заслуживают. Однако если заглянуть в социологические исследования на тему бедности, окажется, что общая картина намного сложнее. Нищета и безработица — неотъемлемая часть нашего экономического уклада. Без них капитализм перестал бы эффективно функционировать, и для того, чтобы система продолжала работать, она сама должна порождать бедность и армию безработных или частично занятых. Простенькие мантры о недостатке трудолюбия, что крутятся у нас в голове, вряд ли помогут понять, на чём держится наш экономический уклад.

Тем не менее, студенты — и многие другие, причём зачастую те, кто и сам беден [12] — станут утверждать, что нищета полностью зависит от личного поведения, а не создаётся нашим социально-экономическим порядком. На примере бедности можно убедиться, что идеология может быть ужасно губительной, если она оправдывает и воспроизводит несправедливый общественный строй. В случае с бедностью идеология даёт нам моральный механизм обвинения людей, ставших жертвами грабительского экономического уклада, в том, что они жертвы, одновременно защищая привилегии богатства и капитала. Если мы поверим, что бедность — это лишь лень, или глупость, или чем там её ещё оправдывают, мы вряд ли сможем что-то всерьёз поделать, когда дело дойдёт до искоренения её причин. Вместо того, чтобы требовать построения более справедливой системы распределения социальных и экономических благ, мы виним жертву. Это вероломство, потому что идеология — у нас в головах; она составляет основу нашего повседневного понимания мира. Итальянский марксист Антонио Грамши утверждал, что уникальная совокупность экономических и социальных сил создала господствующий порядок, который постоянно переписывается в борьбе между подавляющими силами капитала и противостоящими им силами освобождения [13].