Совершенно секретно

Предпосылка была ясна: англичане умеют работать так, чтобы получался толк. Вывод был столь же ясен: если толку не получается, — значит, они сами этого не хотят. Не прожив еще и месяца в Лондоне, мы уже столько раз натыкались на деревья, что поняли, наконец, что мы в лесу. Даже не просто в лесу, а в непролазной чаще, — и этой непролазной чащей было явное нежелание англичан сотрудничать с нами.

Вскоре мы уже могли составить перечень всех способов совать нам палки в колеса. В общем, рецепт был таков:

— Выставлять заранее проработанные возражения против всякой меры, предложенной нами и направленной к тому, чтобы ускорить подготовку. Англичане так обстоятельно продумывали наперед заседания своих комитетов, что на каждый пункт у них был миллион поправок, — и все их, одну за другой, нужно было отвести, иначе сводилось на нет и главное.

— Выпускать против нас особенно красноречивых офицеров, которые умели излагать и развивать свои положения лучше, чем американцы. Американские кадровые офицеры, как правило, не столь искушены в парламентской процедуре и не обладают таким уменьем вести дебаты, как их английские антагонисты.

— Бить нас рангом. Наши возможности в этом смысле были ограничены, мы по штату могли иметь лишь некоторое определенное число генералов, полковников, подполковников и так далее. Весьма показательно, что при любых переговорах американскому представителю противостоял английский офицер, старший по рангу. Если же при первом свидании оба были равны, то ко второму англичанин успевал получить повышение или его заменяли другим, старшим по рангу.

— Проделывать разные манипуляции с повесткой дня. Например, вводить в нее где-нибудь в самом конце и в самой безобидной форме какой-нибудь важный вопрос, от решения которого многое зависело. Расчет строился на том, что у американцев не будет времени изучить и обсудить повестку до заседания. Повестки раздавались в последнюю минуту. Иногда этот вопрос ставился уже на самом заседании, после целых часов утомительной дискуссии. И в том и в другом случае его касались вскользь, между прочим, а в протокол заседания все это заносилось как обязательное для обеих сторон решение, принятое единогласно. Это повторялось так часто, что стало, по американской военной терминологии, "стандартной процедурой".

Другой "стандартной процедурой", принятой у англичан, была попытка обворожить каждого новоприбывшего американского офицера.

На каждых сто американцев всегда найдется известный процент таких, которым глубоко импонируют английские традиции и английские порядки. Какой именно процент, наукой не установлено, но на него можно твердо рассчитывать, так же как, скажем, ресторатор может рассчитывать, что известному проценту его посетителей понравится то или иное блюдо. Англичане всегда старались сперва действовать шармом. Если дело шло на лад, они перетягивали обработанного вышеуказанным способом американца в свой лагерь и добивались того, что он в спорных вопросах либо занимал нейтральную позицию, либо — что случалось чаще — выступал как рьяный защитник английской точки зрения.

С другой стороны, всегда имеется известный процент американцев, питающих острое отвращение к англичанам и всему английскому. К ним применялась другая техника, при помощи которой англичанам почти всегда удавалось избавиться от упрямых противников их политики. Они подходили к вопросу в лоб, якобы с полной искренностью. "Что делать, — говорили они, надо считаться с фактами: есть американцы, которые не выносят англичан, и, к нашему великому сожалению, есть англичане, которые не выносят американцев. Но нам нужно разбить врага, и для этого мы должны работать вместе. Поэтому давайте твердо договоримся: если у нас обнаружится такой неисправимый ненавистник американцев или у вас — ненавистник англичан, то, пусть он даже будет очень ценным работником, его надо убрать".

Все соглашаются, и вот Джемса Брауна и сэра Сесиля изгоняют из англо-американского штаба по той простой и самоочевидной причине, что один ненавидит Англию, а другой — Америку. Очень хорошо. Но это только начало. Установлен прецедент, и англичане вскоре его используют. Полковник Джемс Браун ушел, но еще остается генерал Такой-то.

Генерал Такой-то уж никак не англофоб. Он знаток английской истории, его жена коллекционирует старинную елизаветинскую утварь и принимает у себя английских писателей. Генералу Такому-то очень нравятся многие английские порядки, и он с восхищением говорит о характере, мужестве и обаянии английских офицеров, с которыми ему приходилось встречаться. Но по чисто военным вопросам он решительно расходится со своим английским коллегой. Побить его в споре нелегко, ибо он не боится постоять за свои убеждения и он упрямый человек" Как быть с генералом Таким-то?