«Совершенно секретно! Только для командования». Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. Документы и материалы

Вопрос. На какие реальные военные и политические факторы рассчитывала Германия, ведя борьбу за выигрыш времени?

Ответ. На этот вопрос ответить очень трудно, точнее, почти невозможно. В войне, в которой с обеих сторон участвовало много государств, различные армии, различные флоты, различные полководцы, в любое время могло возникнуть совершенно неожиданное изменение обстановки в результате комбинации этих различных сил. Эти неожиданные события нельзя предсказать, но они могут оказать решающее влияние на всю военную обстановку. О политических расчетах фюрера я не могу ничего сказать, ибо он последнее время очень резко отделял все военное от политического.

Вопрос. В чем же заключался смысл сопротивления, которое продолжала оказывать Германия?

Ответ. Как я уже сказал, это была затяжка в ожидании политических событий и частично в ожидании улучшения в военной обстановке. Я уверен, что если бы со стороны союзников в свое время были предложены другие условия, а не требование безоговорочной капитуляции, то Германия прекратила бы сопротивление гораздо раньше. Однако других предложений не поступило, и нам оставалось, как честным солдатам, только бороться до последней возможности. Я не считаю то положение, в котором очутилась сейчас Германия, хуже того [которое могло бы сложиться], если бы она капитулировала раньше.

Я спрашивал у фюрера: имеются ли возможности ведения дипломатических переговоров с союзниками и завязаны ли какие-либо политические связи. Гитлер либо давал резкий отрицательный ответ, либо вообще не отвечал на подобные вопросы.

Вопрос. Правильно ли будет считать, что вы от начала до конца были согласны с военно-политической линией Гитлера и поддерживали ее до момента капитуляции?

Ответ. Я не всегда и не по всем вопросам соглашался с фюрером, но он почти никогда не учитывал моего мнения при принятии решения по основным вопросам. Внутренне я также часто не соглашался с ним, но я — солдат, и мое дело выполнять, что мне приказывают. Мы имели право высказывать свое мнение, но никогда не оказывали влияния на решения.

Я должен указать, что с момента, когда Браухич был смещен с поста главнокомандующего сухопутными войсками и передал эту должность Гитлеру, фюрер дал мне понять, что я не должен становиться между ним и армией. С этого времени я был почти исключен из сферы вопросов, относящихся к Восточному фронту, и занимался остальными театрами военных действий, а также вопросами координации действий армии, ВВС и флота. Основным советником фюрера по вопросам Восточного фронта стал начальник генерального штаба сухопутных войск. С этих пор и начало возникать разделение функций между верховным командованием вооруженных сил (ОКВ) и генеральным штабом сухопутных войск (ОКХ). Первое занималось Западным фронтом, Италией, Норвегией, второй — только Восточным фронтом. Поэтому мне было трудно оказывать какое-либо влияние па решения, принимаемые на советско-германском фронте.

С 1941 г. я также не принимал участия в руководстве военной промышленностью, ибо для этого было создано специальное министерство вооружения и военной промышленности.

Относительно внешней политики: чем более тяжелым и угрожающим становилось военное положение, тем более замкнутым становился фюрер. По вопросам внешней политики он совещался только с Риббентропом.

Вопрос. Чем вы объясняете, что Гитлер постепенно отстранял вас от руководства важнейшими областями государственного управления?

Ответ. Я объясняю это следующими причинами:

а) тем, что фюрер взял на себя лично непосредственное командование сухопутными войсками. Он вообще не терпел возражений, тем более не мог перенести, чтобы я противопоставлялему свой авторитет. Мне было официально указано, что мое несогласие с фюрером я могу высказывать только ему с глазу наглаз, но ни в коем случае не в присутствии других лиц;

б) у меня сложилось впечатление, чтофю,рер не доверял мне имоим взглядам. Я не могу этого обосновать. Я чувствовал этоинтуитивно.

В последнее время он очень приблизил к себе штаб оперативного руководства ставки верховного главнокомандования под руководством генерал-полковника Иодля, исключив меня из круга своих ближайших советников. Возможно, я не оправдал надежд фюрера как стратег и полководец. Это понятно, ибо полководцами не становятся, а рождаются. Я себя не считаю полководцем, так как мне не пришлось провести самостоятельно ни одной битвы и ни одной операции. Я оставался начальником штаба, выполняющим волю полководца.

Вопрос. Как вы расцениваете военные способности Гитлера?