Совершенныи вид (СИ)

– Ну… – она удивленно приподняла брови. – Ты хороший. Добрый. Ты спас мне жизнь, вообще-то. А еще ты… не знаю… очень простой и бесхитростный, как ребенок.

– Ну, если твоя версия верна, то технически я и вправду еще ребенок, – фыркнул он.

Дафна улыбнулась, ответив ему долгим задумчивым взглядом, который остался для Триса загадкой: как бы ему ни хотелось узнать, о чем она думает, он изо всех сил старался сдерживать свою силу, способную улавливать самые сильные чувства и мысли окружающих.

…Когда они, накинув свои дождевики, вышли из закусочной, на Антроповилль уже опустились сумерки, и центральные улицы соперничали друг с другом яркостью огней, загадочно размытыми дождем.

– Как же я соскучилась по ясному ночному небу, звездам, Азару и Кесиде, – вздохнула Дафна, на мгновение запрокинув лицо к пасмурно-темным небесам, уже вторую неделю извергающим на город свои слезы. – По Лесу, морю, даже жаркому солнцу…

– А мне уже начинает казаться, что здесь всегда шел дождь, – заметил Трис, привычно набрасывая на голову капюшон. – И порой я думаю, что он будет идти вечно.

***

Едва переступив порог квартиры Кейры, Трис отправил ей на коммуникатор сообщение о том, что он уже дома: ему не хотелось, чтобы подруга снова о нем беспокоилась. Следующие пару часов он провел у телевизора, рассеянно таращась в экран, и в голове его, как пчелы в улье, роились беспокойные мысли. Генетические эксперименты, ксенологи, «другие»… Слушая Дафну, он ни на миг не усомнился в ее правоте: каждое ее слово живо откликалось в его душе, и в какой-то момент ему даже показалось, что он вот-вот все вспомнит.

«А готов ли ты к этим воспоминаниям?» – вдруг вкрадчиво спросил его внутренний голос. – «К тому, что они могут скрывать?»

Готов, решительно сказал себе Трис. Лучше уж боль от воспоминаний, чем жизнь без памяти, прошлого и понимания того, куда двигаться дальше. Ему вспомнилось выражение лица Дафны, когда она говорила, глядя ему в глаза: «Я знаю, ты не такой» – и еще: «Ты хороший. Добрый» – и на сердце у него стало спокойно.

Выключив телевизор, он отправился в свою комнату, где царила полутьма и прохлада дождливой ночи. Настенные часы показывали половину десятого; обычно он ложился спать позже, но сегодня ему был нужен не столько сон, сколько особое состояние сознания, позволяющее балансировать где-то на грани яви и сна. После недолгих размышлений Трис вышел на террасу, заполненную умиротворяющим шумом дождя, и сел у стены, прислонившись к ней спиной и затылком и положив руки на согнутые колени. Закрыл глаза и принялся вслушиваться в мерный шелест воды, выравнивая дыхание, замедляя пульс и одновременно пытаясь сконцентрироваться на мысленном образе Деймоса, который собрал, точно мозаику, из осколков воспоминаний и ощущений. Он звал его, точно не зная, куда обращен его зов, будет ли он услышан и принят, и звуки внешнего мира постепенно отдалялись, оставляя его в некоем подобии дремы, и открыл глаза он уже в совершенно другом месте.

Трис не особенно удивился, поняв, куда привело его сновидение. Огляделся, медленно поворачиваясь вокруг себя: он стоял посреди того самого моста через пруд, где когда-то впервые увидел Дафну – и, скорее всего, спас ей жизнь. Именно здесь Руфус убил ее подругу Найю, после чего скрылся в темноте парковых аллей. Память Триса довольно точно воссоздала детали этого места; нереальность его выдавали лишь отсутствие дождя, неестественная тишина и обступившая пруд какая-то вязкая, серая мгла, в которой невозможно было что-либо разглядеть.

Трис успел спросить себя, почему его подсознание не выбрало местом встречи уже ставший привычным ему Лес, когда оглушительную тишину вдруг нарушил низкий насмешливый голос, раздавшийся прямо за его спиной.

– Ну, привет, Объект два!

Трис резко повернулся, чувствуя, как вскипает в каждой клеточке тела его сила, готовый драться, защищаться и нападать – но стоящий в паре метров от него Деймос не двигался, спокойно сунув руки в карманы и разглядывая его с холодным интересом. В черной футболке и такого же цвета брюках, высокого роста – не ниже его самого – широкоплечий и стройный, но с опасно бугрящимися под кожей мышцами, он всем своим существом излучал зло – другого определения этому чувству у Триса просто не нашлось. Его темные волосы, едва достигающие плеч, были похожи на жесткую конскую гриву, а глаза казались почти черными; лицо же, несмотря на несколько грубоватую красоту, отталкивало резкостью и какой-то жесткостью черт.

При виде Деймоса Трис с трудом удержался от того, чтобы не ухватиться за каменные перила: на миг ему показалось, что поверхность моста стремительно уходит из-под его ног. Да, он знал его, определенно знал! Этот голос, эту кривую усмешку, злобу, полыхающую в глубине темно-янтарных, с красноватым оттенком, глаз… Перед мысленным взором замельтешили смутные, расплывчатые картинки: белое просторное помещение, прозрачные перегородки, разделяющие что-то вроде комнатушек-террариумов, ухмыляющееся лицо Деймоса по ту сторону стекла…

Лаборатория и подопытные крысы, пришло ему на ум.