Совершенныи вид (СИ)

– Нет… Я помню его голос и общие черты – но лицо его словно слегка размыто. Никак не могу сфокусироваться на нем… А еще там была женщина… да, точно. Или две. У одной из них были такие глаза… странные. Узкие, темные… И короткие волосы.

– Джун Моримото, – торжествующе прошептала девушка. – Так я и думала. Она возглавляет Отдел ксенологии…

– Я решил, моя голова сейчас взорвется. – Трис, опершись рукой о бортик душевой кабины и поддерживаемый подругой, осторожно поднялся на ноги. С его мокрых, прилипших к лицу волос капала вода и мелкими струйками змеилась по его обнаженной мускулистой груди, словно обтянутой нежным, бронзового цвета бархатом – касаться ее было волнующе приятно. Дафна не сразу осознала, что продолжает стоять почти вплотную к парню, ощущая под ладонями тепло его влажной кожи и сильное, заметно учащенное сердцебиение – а, осознав, залилась густым румянцем и сделала попытку отстраниться. Вот только руки Триса, сомкнувшиеся за ее спиной, не позволили ей этого сделать.

Дафне пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза. Их волшебное мерцание завораживало – черт, да в этом парне все влекло ее с неодолимой силой! – и она замерла, боясь спугнуть, нарушить хрупкость этого момента, в котором они оказались так неожиданно, так упоительно близки. Легкий древесный аромат его кожи, ощущение его больших и тяжелых, но при этом таких нежных рук на ее талии, его поистине совершенное, стройное, крепкое тело, почти соприкасающееся с ее – все это действовало на нее, как наркотик, дурманящий и одновременно наполняющий мышцы странной слабостью. Ее ноги задрожали и едва не подкосились – но Трис притянул ее к себе, не давая упасть, и она бездумно, как во сне, обвила руками его шею.

Медленно и немного неуверенно он склонил свое лицо к лицу Дафны, то ли сомневаясь в правильности своих действий, то ли боясь реакции девушки – но она потянулась ему навстречу, и он, порывисто преодолев последние разделявшие их сантиметры, поцеловал ее. В первое мгновение поцелуй причинил Дафне боль – дала знать о себе разбитая губа – но уже через пару секунд боль ушла, так же внезапно, как и возникла, и все, что теперь чувствовала девушка, были жар, мягкость и неистовство губ Триса. Его тело, казалось, пылало, руки жадно скользили по спине и ягодицам Дафны, пробуждая в ней желание настолько дикое, что она едва сдерживала рвущиеся из горла стоны. И еще она ощущала что-то странное, что-то неописуемо чудесное: словно некая сила перетекала из губ Триса в ее губы, наполняя всю ее пламенем, светом, захватывающей дух эйфорией. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного…

Наконец, спустя несколько минут – или столетий? – они с трудом оторвались друг от друга, чтобы немного отдышаться, и Трис, глаза которого теперь сияли, как два светлячка, глядя на Дафну, вдруг тихо, радостно засмеялся.

– Твое лицо, – сказал он хрипловатым голосом, мягко повернув ее к зеркалу.

Увидев в нем свое отражение (щеки горят, волосы растрепаны, взгляд – как у сумасшедшей), девушка ахнула: ни на ее скуле, ни на губе не осталось ни малейшего следа от недавних ран. Будто и не было сегодняшнего дня и драки с Деймосом. Более того, так хорошо она давно уже не выглядела – кожа ее словно светилась изнутри, в глазах плескалось искрящееся море.

– Черт возьми, – потрясенно прошептала Дафна. – Да ты – просто источник вечной молодости, Трис! Но как это… как оно…

– Я просто поцеловал тебя, вот и все.

– Мне нравится твой метод исцеления, – пробормотала она, не зная, куда деваться от сжигающего ее смущения – и тут ее взгляд упал на стопку одежды, оставшуюся лежать на полу. – Я же принесла тебе чистые вещи… Переоденься, а я пока подожду тебя в кухне.

– Дафна… – он поймал ее руку, попытавшись вновь притянуть девушку к себе – но она отстранилась, сама до конца не понимая, что делает.

– Дай мне немного прийти в себя, ладно? Все это как-то слишком… стремительно.

Трис кивнул и, молча подняв с пола одежду, принялся разматывать прикрывающее его бедра полотенце – так естественно, словно находился в ванной совершенно один. Почувствовав, как румянец с ее щек взлетел до самых корней волос, Дафна пулей выскочила за дверь – и очнулась уже только в кухне, где ей пришлось прижаться лбом к поверхности холодильника, чтобы хоть немного унять объявший ее жар. Пожалуй, вздумай она сейчас обсыпаться льдом из морозильной камеры, тот бы с шипением превратился в пар, едва соприкоснувшись с ее кожей.

«Почему же ты от него ушла?» – вкрадчиво осведомился ее внутренний голос. – «Ведь ты его хочешь!»

«Почему позволила ему поцеловать себя? Уже забыла Адриана?» – возмущенно возразил ему второй голос, должно быть, принадлежащий ее совести.