Совершенство

Украв документы журналистки из «Сан-Франциско кроникл», которая внешне немного походила на меня, я добилась встречи с заместителем министра по городскому строительству. Он поклонился, когда я вошла, а я поклонилась еще ниже, и мы обменялись карточками, держа их обеими руками. Вместе со своей обычной визиткой он достал еще одну, которая превратилась в десяток невероятно тонких карточек, сделанных из прессованной платины с его именем, выгравированным золотом.

– Я жертвую их в храмы, – объяснил он, когда я вертела одну из них в пальцах, ощущая колюче-острые края. Наверное, на лице у меня проступило какое-то воровское выражение, поскольку он быстро отобрал ее у меня, спрятав драгоценные предметы в их хранилище. – Это и денежное пожертвование, и гарантия того, что мое имя запомнят.

Я напустила на лицо несколько агрессивную улыбку и внимательно оглядела замминистра, суммируя стоимость его костюма, сшитых на заказ кожаных туфель и часов – прекрасной работы, где циферблат постепенно менялся с движением стрелок, когда луна догоняла заходящее солнце. В шестнадцатом веке часы были переполнены символами Смерти: Смерть, бьющая в колокол, выползающая из своего логова, Смерть, ждущая в конце каждого опасного часа. Как же изменилось время.

Мои мысли снова ушли в сторону. В комнате находится человек, это мое общество, он меня видит, он меня видит, сосредоточься на этом.

Вопросы – сначала легкие, тщательно заготовленные. Долго ли он на этом посту? Каковы новые проблемы в жилищном строительстве? Меняющаяся демография. Перенаселенность в городах? Распад сельских общин? Законы по планировке. Защита жильцов. Разбалансированность рынка. Апартаменты ста шести.

– О, да, прекрасный образец городской архитектуры, не так ли?

Действительно прекрасный, и верно ли я решила, что он лично участвовал в проекте?

– Нет, лично не участвовал, но помогал в его продвижении.

Но разве там уже не стояло какое-то здание?

– Очень небезопасное здание, ужасно старое, жильцы прозябали в антисанитарных условиях, ужасно, просто ужасно.

Малообеспеченные семьи выселены из своих жилищ, изгнаны из города и…

– Это самый негативный аспект этого дела! – вдруг резко оборвал он меня, внезапно сделавшись враждебным. Странно, как быстро происходят в людях перемены. В обществе, где учтивые манеры поставлены во главу угла, попрание столь формализованных стереотипов быстро демонстрирует необходимость не просто сохранения лица, а его сохранения путем разбития лица оппонента.

Враждебным он мне совсем не нужен, так что я немного ерзаю на стуле, хлопаю глазами и выдаю несколько совершенно невинных вопросов – новые инициативы, извлеченные уроки, накопленный опыт – и только в самом конце, когда встаю и собираюсь уходить, засунув в сумочку совершенно ненужные записки, тихо спрашиваю его заговорщическим голосом:

– А у вас есть «Совершенство»?

Его взгляд быстро отрывается от кожаного бювара на столе и впивается мне в лицо.

– Семьсот девяносто четыре тысячи пятьсот баллов, – говорю я, воркуя как можно нежнее.

– Девятьсот восемьдесят одна тысяча четыреста баллов, – выдыхает он, впившись глазами мне в лицо. – Оно изменило мою жизнь. Мне казалось, что я никчемен, а теперь знаю, что могу делать все, что захочется.

– Именно так я себя и чувствую.

– Теперь я гораздо лучше.

– Я тоже.

Он наклонился вперед, и я последовала его примеру, пока не почувствовала его дыхание у себя на шее, ощутила, как он им наслаждается, как жар растекается у него по коже, но не шелохнулась, не отшатнулась и не отклонилась назад.

– Я получил двести пятьдесят тысяч баллов, когда проект ста шести был одобрен. «Вы приняли идеальное решение, – сказало мне приложение. – Вы строите совершенную жизнь». Это идеальный дом.

Я улыбнулась и кивнула, ничего не сказав в ответ.

Когда я уходила, он лучезарно улыбался мне, словно старый друг, с радостью убедившийся, что время не нарушило нашу связь.

Глава 46

Еще один прием, еще один день. Собрание ста шести, элиты, совершенных. Я стащила нагрудный бейджик у кого-то из обслуги, надела черные туфли, черную юбку, черную блузку и белые перчатки и вошла в зал с подносом сасими, приправленных измельченными чайными листьями, как раз в то время, когда прием близился к разгару.

Собрались только совершенные, они так непринужденно болтали, так громко смеялись, так мудро высказывались.

Они брали с подноса угощение, сотворенное поваром, специально для этого доставленным спецрейсом, каждый кусочек отмечен числом калорий и витаминной схемой.

«Совершенство» знает, что вы едите! – гласила карточка на моем подносе.

Я дождалась, пока угощение разберут, затем отправилась в туалет, заперлась в кабинке и переоделась. Платье от… кого-то… я уже перестала разбираться. Туфли от… кого-то еще. Мне пришлось стащить шесть кредитных карточек и снять с них как можно больше наличных, прежде чем счета заблокировали, но даже при этом модные тренды почти истощили мой бюджет.

«Совершенство» – не для бедных.