Совет Девяти

– Они сейчас ужасно модные, – заявила Соль.

И вот, будучи уверенной в уместности и красоте своей одежды, принцесса вошла в дом Дара Палладина. Это был небольшой особняк с романтичным круглым окном на втором этаже. Внутри все было отделано примерно так, как ожидала Омарейл: много мрамора, золота, самых разных предметов искусства: от древних деревянных статуэток до новомодных тканых ковриков из цветной шерсти.

Их встретил сам хозяин. Дар Палладин был невысоким, смуглым, с темными волосами и короткой черной бородой. Его круглое, чуть полноватое лицо было преисполнено отрешенной задумчивости, будто прямо сейчас он мысленно сочинял все те высокохудожественные мудрые высказывания, которыми была напичкана его книга.

Он протянул руку к Омарейл, ладонью вверх, словно просил чего-то, и девушка благодарила судьбу, что у нее в кармане не оказалось пары монет. Потому что в следующую секунду Даррит, изобразив, что немного отстраняет девушку, чтобы пройти мимо, прошептал ей в самое ухо:

– Подайте руку.

Омарейл вложила свою ладонь в ладонь Дара, и тот легонько поцеловал кончики пальцев.

– Еще один прекрасный цветок в моем скромном доме, – Палладин театральным жестом обвел огромный холл, отделанный мрамором и бронзой.

Незамедлительно последовали уверения Даррита в том, что особняк был похож по меньшей мере на дворец.

– Роскошь или разложение – зависит лишь от того, кто смотрит, – хозяин дома вздохнул, а затем, когда слуга забрал верхнюю одежду Дарритов, предложил следовать за ним. – Рад вашему присутствию. Друзья Ила – мои друзья. Тем более он заверил меня, что вы – совершенно особенная пара. Сказал, что мне как писателю может быть интересно с вами познакомиться. Тем лучше для вас, ведь этот вечер совершенно особенный.

– Особенный? – уточнил Даррит, и Омарейл готова была поклясться, что в голосе ее спутника послышалась настороженность.

– О да! – Дар улыбнулся, и это было первое искреннее выражение чувств с его стороны. – В выходные я был на Ассамблее, это ужин, который устраивает наш Страж Искусства, туда обычно приглашены самые видные деятели культуры.

Пояснение было произнесено с напускной небрежностью, будто Дар хотел, чтобы его собеседники сочли участие в Ассамблее пустяковым делом для Палладина, но вместе с тем считал, что это должно было их восхитить.

– И там произошло совершенно невероятное знакомство, которое перевернуло всю мою жизнь!

Это показалось Омарейл нелепым: с выходных прошло меньше недели – как Дар смог определить, что произошедшее на той Ассамблее изменило «всю жизнь»? Принцессе очень хотелось прокомментировать это, но она постаралась проглотить рвущееся наружу язвительное замечание.

– И кто бы мог подумать, что уже сегодня мое скромное писательское убежище будет принимать коронованных особ!

Глухой удар сердца. Спустя бесконечно долгую паузу – еще один.

Эти слова, сказанные с бахвальством, точно ударили Омарейл под дых. Слава Солнцу, именно в тот момент они подошли к высоким двойным дверям, которые вели в столовую, и сделали небольшую остановку, потому что Омарейл едва не упала от неожиданности. Неужели в соседней комнате сидели Севастьяна и Бериот?!

Судя по сияющему лицу и счастливо поблескивающим глазам Дара, если в его столовой сидела не принцесса, то это должен был быть Король Сол собственной персоной. Или, быть может, солнечный диск, почитаемый за божество, заглянул на ужин.

Омарейл тяжело задышала, ее глаза расширились от страха. Она во что бы то ни стало должна была избежать встречи с Бериотом! Советник легко мог узнать ее, а принцесса все еще не была уверена, на чьей он стороне! Да и Севастьяна могла распознать в ней сестру.

К счастью, Дар понял поведение гостьи по-своему.

– Не тревожьтесь, госпожа Даррит. Предстать перед принцессой и ее женихом, конечно же, огромная честь и волнительное событие для любого подданного королевства, – он одарил ее понимающей улыбкой, – но помните, они такие же простые люди, как вы. И как я, разумеется.

Судя по несколько фальшивым интонациям, себя Дар Палладин простым не считал. Впрочем, все это мало волновало Омарейл.

Даррит снисходительно улыбнулся, посмотрев на свою спутницу, приобнял ее за плечи и сказал, обращаясь при этом к хозяину дома:

– Моя сестра очень трепетно относится к королевской семье. Думаю, невозможно передать словами, какие яркие эмоции она сейчас испытывает.

Омарейл закатила глаза. Да-да, она поняла, на что намекал Норт: следовало держать свою реакцию при себе, чтобы не перепугать всех до обморока. Высвободившись из показательных объятий, она вздохнула, кивнула, и Палладин жестом велел лакею открыть двери.

Столовая оказалась не очень большой, на три окна, но светлой. Стены сплошь покрывал белый мрамор.

В центре комнаты находился небольшой овальный стол – он был ничуть не больше, чем тот, что стоял в квартире Соль. Накрытый белоснежной скатертью, богато сервированный, украшенный вазами с живыми цветами и огромным блюдом с фруктами, он приглашал гостей к трапезе.