Совет Двенадцати

Тивилдорм Призрак грустно сидел в углу – полупрозрачный, мерцающий, истекающий эктоплазмой. Ему уже не помогали никакие заклинания – старый больной призрак с каждым днем чувствовал себя все хуже. Он озабоченно искал взглядом Креола, Шамшуддина, Ванессу, других членов Совета Двенадцати, мусолил в голове тяжелые мысли, печально вздыхал.

Король Обелезнэ наблюдал за веселящейся толпой с вежливым любопытством. В танцах он участия не принимал, предпочитая играть в звездар – среди колдунов нашлось немало любителей этой игры. Сейчас за звездарным столом сидели сам Обелезнэ Первый, Клевентин Предатель, Монгор Вулкан и Кебракия Мудрая. Возле Клевентина громоздились горы фишек – ему сегодня нечеловечески везло.

Шелестя полупрозрачными одеяниями, на сцену поднялась Инанна. Мило улыбнувшись собравшимся, прекрасная богиня повела рукой, сотворив благоухающую розу. Поднеся цветок к губам, Инанна запела в него, как в микрофон, – и по залу поплыли звуки божественного голоса. Оркестр на миг стих, но тут же изменил мелодию, на ходу подстраиваясь под дивную песню. Пилуки Лиорена Барда заплясали над его плечами, испуская тончайшие трели.

Слушая это неподражаемое соло, Ванесса с завистью подумала, что Инанна с легкостью могла бы сделать карьеру в шоу-бизнесе. Ее сингл мгновенно взлетел бы на вершину всех чартов и хит-парадов.

Хорошо быть богиней, что уж там говорить.

Отлежавшийся в холодке Логмир тоже вернулся в строй, выхлебал еще две бутылки крепчайшего вина и теперь плясал на столе с кинжалом в зубах. Временами он выхватывал из-за спины чираду и принимался горланить бессвязные строки:

Никому об этом не скажу,
Потому что честью дорожу,
Дорожу я правдою своей,
Эй, малец, вина еще налей!

Получив от подбежавшего лакея еще бокал с вином, Логмир умиротворенно кивнул и немедленно выпил. Причем кинжала из зубов он так и не выпускал – с ним пел, с ним же и пил.

Как ему это удавалось, известно только самому Логмиру.

В дальнем конце зала расположились командиры плонетских батальонов – Моргнеуморос, Икталинтасорос, Жандидорос, Грерукорос, Джакаторос и Стлерозорос. На столе уже громоздилась настоящая батарея пустых бутылок – бывалые вояки покачивались из стороны в сторону, заунывно распевая старую танкистскую песню:

Лазерной пушкою брюхо пробитое,
Ноги шатаются, времени нет…
С прошлой четверьницы морда небритая,
Силы кончаются, где лазарет…

В другом углу вспоминали былые сражения рокушцы. Маршал Хобокен, генерал Лигорден, несколько офицеров из «Мертвой Головы» и примкнувший к ним длик. Предаваясь ностальгии, усатые здоровяки весело похохатывали, обмывали новый глаз Лигордена, расспрашивали длика о житье-бытье у киигов, допытывались у Хобокена, когда ждать новых битв…

Креол пил помалу, осторожно – но в конце концов все же пришел в состояние полного благодушия. Просверлив взглядом столешницу и зачем-то разбив бутылку о голову геремиадского посла, маг посчитал свою задачу выполненной и развалился на стуле в позе морской звезды, ревниво поглядывая на молодую жену. Ванесса танцевала с Шамшуддином, в свою очередь игриво косясь на супруга.

Когда на часах пробило полночь, к Креолу подошел покачивающийся Дэвид Ли. Все это время он о чем-то напряженно размышлял, и вот теперь в его голове созрело некое решение. Брат Ванессы наклонился к своему зятю и тихо произнес несколько слов – Креол поморгал, переваривая услышанное, а затем мрачно кивнул и вместе с Дэвидом вышел из зала.

Через пять минут они вернулись. Точнее, Креол вернулся, таща обездвиженного Дэвида за ноги. Под глазом у мага расплывался свежий фингал.

– Ты что с ним сделал?! – ужаснулась Ванесса, тормоша Дэвида.

– Только потому, что он твой брат… – промычал Креол. – Только поэтому…

Чего именно Дэвид хотел от своего зятя, так и осталось невыясненным, – он начал работать кулаками без всяких объяснений. Поскольку пьяный Креол колдовал значительно хуже трезвого, его противник успел нанести целых три удара. Первый сшиб Креолу Личную Защиту, второй едва не проломил стену (Дэвид тоже принял порядочно), а вот третий угодил точно в цель. И Дэвиду еще очень повезло, что Креол в своем нынешнем состоянии не осилил ничего серьезнее Паралича.

Глядя на пускающего слюни брата, Ванесса задумалась – закатить ли ей Креолу семейную сцену или все же поблагодарить за проявленную мягкость. Но тут гости начали расступаться, освобождая широкий проход – и вдоль него выстроился почетный караул с факелами. Кавалеры и дамы выстроились в две шеренги, кланяясь жениху и невесте.

– Факелданц! – торжественно объявил Ропер Чистящий.

Креол осклабился, сверкая заблестевшими глазами. Он бесцеремонно подхватил Ванессу на руки, вскочил на длиннющий стол и зашагал по нему, колотя ногами тарелки и расшвыривая во все стороны недоеденное.