Советизация руками фашистов

В 1943 году эта задача стала для Сталина еще более актуальной: немцы вскрыли обнаруженные в Катынском лесу захоронения пленных польских офицеров, расстрелянных НКВД по прямому указанию Сталина в 1940 году. Развернутая по этому поводу пропагандистская кампания мало того что привела к разрыву отношений между Москвой и польским правительством в изгнании, так еще и основательно подрывала польскую политику Сталина. Поэтому ужесточение немецкого террора на оккупированных территориях, особенно в Кресах Всходних (так поляки именовали Западную Украину, Западную Белоруссию и Литву), было Сталину лишь на руку: смотрите, кто на самом деле расстреливает поляков – не чекисты, а немцы, – это их метод, они и в Катыни действовали… Проще говоря, грудой трупов, наваленных немецкими карателями, можно было надежно замаскировать работу советских чекистов. Эти самые Кресы Всходни еще предстояло заново советизировать – так отчего не сделать часть неизбежной работы загодя и, что было бы совсем хорошо, чужими руками? Например, уничтожив лидеров национальных вооруженных формирований и функционеров организаций несоветской ориентации… И так ли уж были неправы польские подпольщики, писавшие в своей аналитической записке от 1 марта 1943 года, что вся деятельность «большевистской агентуры» в Польше нацелена на «направление репрессивной акции гестапо против всего польского общества и борющейся патриотической польской интеллигенции и ослабление… польских центров политическо-военной работы» – с целью облегчить «себе задачи овладения властью в Польше после поражения немцев в войне».

Директива выполнена

Впрочем, ничего принципиально нового директива НКГБ от 22 октября 1943 года не содержала: аналогичного типа установки и документы существовали и ранее, да и командиры спецотрядов получали соответствующие конкретные приказы. В том числе и приказы об уничтожении командного состава той же АК (не говоря уж про формирования ОУН-УПА) – особо активно по этой линии чекисты-«партизаны» стали работать с лета 1943 года. О том, как ликвидаторы Судоплатова конкретно реализовывали эти установки (в том числе и более ранние), можно судить, в частности, по ставшим известным сведениям о деятельности уже упоминавшегося спецотряда «Победители».

Судя по всему, его командир Медведев получил несколько задач. И похоже, приоритетным было задание выйти на полевую ставку Гитлера «Вервольф» близ Винницы с целью совершения теракта. Выполнить задание не удалось. Поэтому пришлось переключиться на объект, казалось бы, более доступный – Эриха Коха. Однако, помимо задач террора, были у «Победителей» и другие, не афишируемые и поныне. В частности, тот самый «учет и контроль» несоветских военных формирований.

Все попытки подобраться к Эриху Коху сорвались. Запланированный еще в Москве исполнитель, известный ныне под псевдонимом Николай Иванович Кузнецов (как на самом деле звали его, да и вообще, один ли это человек – загадка и по сей день), на поверку оказался диверсантом весьма посредственным и задание провалил. Хотя в Центр ушло несколько шифровок, что любой ценой задание вот-вот будет выполнено.

Пришлось Медведеву переориентировать ликвидатора-неудачника на цель менее значимую – Пауля Даргеля. В советской мемуаристике его принято именовать заместителем Коха и титуловать регирунспрезидентом – председателем правительства. На деле он возглавлял политический департамент аппарата Коха, а регирунспрезидентом был лишь в Цихенау – польском Цехануве, включенном в состав Восточной Пруссии. Так или иначе, 20 сентября 1943 года в центре Ровно среди белого дня агент-боевик Николай Кузнецов (он же Пух, Колонист, Кулик, Ученый, Франт, Атлет, Грачев, Рудольф Шмидт, Пауль Зиберт…) четыре раза выстрелил из пистолета в спину, как он полагал, Даргелю и его адъютанту. Как рассказал в своих строго отцензурированных мемуарах Дмитрий Медведев, «об убийстве Даргеля в тот же день, по докладу Кузнецова, было сообщено в Москву». Но спустя пару дней выяснилось, что вместо Даргеля были убиты Ганс Гель, руководитель главного отдела финансов при рейхскомиссариате, и кассовый референт Винтер.

Вышел конфуз. Судя по всему, Судоплатов успел доложить о «выполнении задания» наркому, а тот поспешил отчитаться об успехе перед Верховным, попутно взяв на свое ведомство и ликвидацию Кубе в Минске – в 4-м управлении НКГБ поначалу действительно полагали, что это работа одного из их отрядов… «Так или иначе, мы оказались в смешном положении, – написал в своем послевоенном опусе Медведев, – да и в большом долгу перед командованием». Это мягко сказано – «смешное положение»: речь шла мало того что о невыполнении боевого приказа, так еще и о ложном рапорте по его исполнению.