Советник Аида

— Ищут пропавших в притонах, — усмехнулся Илья, — никого они не ищут и ничего не делают. У них нет заявлений, а нет заявлений — нет преступлений. Ты тоже не оставила им ничего в письменном виде. Однако, они обязаны документировать устное заявление, но зачем портить статистику — не нашли врачей-нелюдей и покрыли твой рассказ забвением.

— Но что делать-то, Илья?! Там же людей заставляют заниматься проституцией, убивают, расчленяя на органы. Кошмар, а полиция бездействует, что дальше делать?

— Что делать? — задумавшись произнес Илья, — мы с тобой поедем в Италию, посмотрим римские достопримечательности. Завтра же и полетим, надеюсь, что билеты будут.

— Как ты можешь отдыхать, — чуть не со слезами упрекнула его жена, — там люди гибнут…

— Вот мы и освободим их, — улыбнулся Илья, — а чтобы на нас не подумали — мы с тобой уедем. Пусть сами кашу расхлебывают, собирайся в дорогу.

* * *

Николай Николаевич понимал прекрасно, что Ольга и Илья Громовы уехали за границу ненадолго — на недельку, в крайнем случае на две. За это время необходимо разобраться в своем хозяйстве, экстренно принять действенные меры по его защите. Генерал Пиорский слил всю информацию, рассказанную Ольгой Громовой, и еще возмущался, что она не сообщила никакой конкретики, одни общие фразы. Какая еще необходима конкретика, когда разжевано всё?

Придурок, таких в конторе не держат, а он в ней и не служил. Не реализовал полученную информацию и вдобавок разгласил ее. Пусть не на улице, а старшим братьям, но все равно же разболтал. Подобных в определенные годы расстреливали без суда. Николай Николаевич его бы и сейчас расстрелял не только за содеянное, но и за то, что он приказал прекратить проверку полученного сообщения. Он презирал Пиорского как человека и как сотрудника полиции. Враг, которого уважать не за что…

Презрение — презрением, а полицейский генерал вовремя поведал об Ольге Громовой. Николай Николаевич серьезно обеспокоился появлением опергруппы и омоновцев в морге и был ошеломлен тупостью сотрудников. Не найти операционную в малюсеньком морге — это надо суметь, это невероятно, но очевидно, это нонсенс. Да — оборудование и место потеряны, но это ничто в сравнении с возможными последствиями.

Неприятности начались с исчезновением Ани Самойловой. Николай Николаевич проморгал тогда интерес к девочке одного из восточных шейхов. Он увидел ее на соревнованиях и пожелал иметь юную спортсменку в своем гареме. Непонятным образом Аню и двух похитителей задержали при переходе границы. Что могла рассказать Самойлова? Она не видела и не знала ничего, кроме этих двух задержанных, которые молчали. Теперь и не скажут ничего — скончались в камере от сердечного приступа. Директоршу тогда могли допросить с пристрастием, и она поплыла бы, раскололась по-другому поводу, не связанному с Аней Самойловой. Именно Гришаева поставляла выросших детдомовских детей для преступного бизнеса и получала при этом совсем неплохие денежки. Но Бог миловал, уголовное дело прекратили за смертью подозреваемых. Все обошлось и внезапно новый удар — не удавшийся захват в морге.

Николай Николаевич понимал, что где-то протекло в его криминальном хозяйстве. И протекло не в полицию, а к Илье Громову. Ольгу он не воспринимал никак, она сама собой ничего из себя не представляла и действовала по указанию мужа. В этом он был уверен на все сто. Почему именно к Громову? Может потому, что его жена зарегистрировала фонд «Содействие» и собирается общаться с детскими домами? А может потому, что многие не доверяли полиции? Все может быть, решил Николай Николаевич, но в начале необходимо установить источник утечки информации.

Он размышлял, словно решая школьную задачку. Что дано, что сообщил источник? Раскрыл общую схему, список исчезнувших сирот, назвал ряд лиц организации, места содержания похищенных и дату операции. Источник не знал конкретики о врачебной бригаде, фамилий не было в представленном списке и это существенно сужало поиск. Именно этим объемом информации могли обладать охранники тетки. Зная, что тетка никогда не передвигается одна, он вызвал ее к себе. Но, естественно, не в управление ФСБ области, где он являлся полковником, а в один из производственных небольших офисов, оформленных на подставных лиц. Тетка считала его богатым бизнесменом и никак не связывала с правоохранительными органами.