Советник Аида

Тетку и двух прибывших с ней охранников развели по разным помещениям. Разговор по душам не получился, меры устрашения третьей степени и введенная сыворотка правды результатов не дали. Николай Николаевич понял, что не тетка и ее охранники слили информацию. Но обратной дороги нет, изуродованные на допросе тела пришлось умертвить окончательно и прикопать в лесочке. Оборотень в погонах недоумевал — кто мог сдать информацию Громову? Только тетка и ее охранники знали перечень похищенных из детских домов, только они имели сведения о притонах и знали о морге. Знал, конечно, он сам и его двое подручных оперов из конторы. Но их кровавые руки вырвали бы собственный язык и ничего не сказали. Явка с повинной и чистосердечное признание не спасет их от пожизненного срока.

Дедуктивные умозаключения Николая Николаевича не привели к выявлению крота, и он, уничтожив посредников в криминальном бизнесе, остался ни с чем. Именно тетка решала многие вопросы в его преступной индустрии секса и продажи органов. Она держала связь с детскими домами, интернатами и приютами, она связывалась с притонами проституток, она держала связь с моргом и врачебной бригадой трансплантологов. Но криминального полковника внезапно осенила еще одна мысль. Громов… причем здесь Громов, почему он боится его больше прокуратуры и следственного комитета? Громов… финансовый консультант в одной из крупных фирм города. Как он может навредить ему? Написать заявление в управление собственной безопасности или следственный комитет? Так это любой гражданин может, владеющий информацией. «Владеющий информацией» — вот где собака зарыта. А он информацией этой владел. Стоп, стоп, продолжал размышлять Николай Николаевич, а какие у меня есть на этот счет факты? Фактов-то как раз и нет никаких! Но откуда эта уверенность, что Громов знает все?

Николай Николаевич мотнул головой, словно стряхивая наваждение, и оторопел от возникшего прояснения. Громов… он не знаком с ним, никогда не пересекался и знать он ничего не может. Он такой же владелец информации, как Тумба-Юмба из Африки. Выходит, что и тетку с охранниками он зря загубил. Стоп, стоп, стоп, остановил он собственные мысли. Откуда тогда эти Громовы знают все? Может, это старый лис Пиорский крутит-мутит информацией? Получил немного данных, домыслил и подал мне, как сообщение от известной фамилии? Вот дурень, обругал себя мысленно Николай Николаевич, не допер сразу. Если бы генерал Пиорский владел озвученной информацией, то не проморгал бы врачебную бригаду в морге. Он позже догадался, что операция по изъятию органов шла полным ходом во время обыска. А списки выпускников детских домов добыть официально не сложно, это не секретные данные. Значит, опера Пиорского станут рыскать и наблюдать за ним, вокруг и около. Ну… это я установлю быстро.

Но все новые и новые мысли лезли в голову Николая Николаевича. Громовы скоро вернутся из-за границы. Может их удалить на всякий случай из игры, из города, из жизни? Это можно, но торопиться не стоит. Сначала необходимо вычислить крота. Из логики вырисовывались лишь две фигуры — два его опера из управления. Один раз он уже мысленно отмел их причастность к сдаче информации, замараны они сильно содеянными преступлениями, да и работают с ним давно. Но они знали гораздо больше изложенного Пиорским, они знали путь поставки органов за границу. Знали лиц и банковские счета… По существу — это главная информация для любого опера будь он из полиции или ФСБ. Стоп… выложить все сразу нелогично. Если выкладывать информацию дозированно, то ее ценность по времени увеличится. Значит, все-таки меня сдали собственные опера, ухмыльнулся Николай Николаевич, анализируя возникающие мысли. Но кто из них? Здесь ошибиться невозможно и придется допрашивать обоих. Что делать — набрать новых легче, чем оставлять у себя «тикающую бомбу».

Николай Николаевич приглашал своих оперов по очереди, с двумя сразу мог и не справиться физически. Зато сейчас бегал из комнаты в комнату — когда один терял сознание, он начинал пытать второго. Мероприятие снова не принесло ему желаемого успеха, никто из его людей не сознался в предательстве, которого на самом деле и не было. Опять трупы пришлось закапывать в лесочке.

Вновь и вновь полковник ФСБ Боровиков Николай Николаевич возвращался к мысли о предательстве. Но постепенно стали приходить и другие думы — он сам зверски уничтожил преданных людей, не проверив их причастности к стукачеству. Генерал Пиорский поведал ему информацию… Он всегда морщился, вспоминая этого тупого мента. Не реализовать полученную информацию… Его даже не радовало само наличие свободы, благодаря бездарным действиям мента, его возмущал конченный непрофессионализм.