Советник Аида

Упав в кресло, она схватилась за телефон, пытаясь набрать ноль два, но бросила трубку и достала сотовый телефон. С трудом набрала номер трясущимися пальцами и услышала в трубке сонный голос:

— Чего тебе надо в такую рань, охренела что ли Вера Федоровна?

— Убили, — залепетала она с трудом, — убили…

— Кого убили, где? — спрашивал голос, — ты белены объелась что ли?

— Сторожа убили, участкового, всех моих заместителей убили, — ответила дрожащим голосом Гришаева, — что делать теперь, что делать?

— Да не трясись ты и отвечай внятно — дети целы, в полицию звонила?

— Не звонила, а дети еще спят, не знаю.

— Так… мне больше не звони, встретимся через два дня, сама знаешь. Вызывай полицейских и веди себя естественно.

В трубке запикали короткие гудки и Гришаева откинулась в кресле, собираясь с силами. Она не понимала, что случилось — мероприятий они никаких не проводили, но все равно связывала убийства со своей деятельностью. Наконец стала осознавать, что, скорее всего, здесь что-то другое и набрала ноль два.

Районный центр Жданово, здесь не город и все рядом, полиция прибудет минут через десять. «Что делать? — засела и свербела в голове единственная мыслишка. — Надо обойти все спальные помещения до полиции и сверить количество детей». Гришаева буквально сорвалась с места и побежала из административного корпуса в спальный. Со стороны, наверное, это выглядело нелепо — тучная женщина с безумным лицом несется во всю прыть.

С двумя дошкольными группами все в порядке, и только ночные воспитательницы задавали вопросы, от которых она отмахивалась, сейчас не до них. Первая, вторая, четвертая школьные группы на местах. В третьей застрелена в лоб воспитательница и исчезла пятнадцатилетняя Аня Самойлова, ученица девятого класса, чемпионка России и серебряная призерка Европы по вольной борьбе. На вид очень хрупкая девочка лет тринадцати, и никто бы не подумал, что она является чемпионкой.

Ноги сами собой подкашивались, но Гришаева с трудом держала себя в руках. Она поняла случившееся, но свои мысли высказывать кому-либо не собиралась. Дети еще спали, и Вера Федоровна разбудила девочек рядом с Аниной кроватью. Никто ничего не слышал, дети предположили, что Аня вышла в туалет.

Вскоре в детский дом прибыла патрульная машина. Сонный сержант чуть не наступил на труп сторожа и только сейчас по-настоящему проснулся. Закричал по рации:

— Не врет директорша, тут точно труп, огнестрел, давайте группу сюда. Павлантия застрелили.

Подошедшая директорша выхватила у него рацию, закричала:

— Жопы свои сонные отрывайте, уроды, здесь шесть трупов и дети пропали.

По тревоге подняли весь райотдел полиции, к обеду понаехали из областного центра полицейские разных рангов, следственный комитет, министр образования области и другие начальствующие лица. Журналистов, естественно, не счесть. Толкались, шептались, что-то снимали, выдвигали версии и мешали работать. Словно чайки заглатывали даже несъедобную информацию и опорожнялись в эфире предположениями, за которые их по закону привлечь нельзя. Они творили сенсацию, а на правду и остальное плевать.

В следственном комитете установили цепочку событий. Некто пришли в детский дом, убили сторожа, оказавшегося там участкового, потом двух заместителей директора и охранника, перешли в спальный корпус, где застрелили воспитательницу и похитили Аню Самойлову. Оперативники, естественно, возражали. Если целью была девочка, то зачем столько трупов? Сторож, полицейский и воспитательница понятны. Зачем тогда убивать заместителей и охранника в другом корпусе? Девочку можно было совсем похитить без убийств, по дороге из школы, например. Предположений возникало много, но рабочей версии, объединяющей все трупы, не было. Девочка могла сама сбежать еще перед этим. Зачем убивать столько людей, у которых взять нечего? В детском доме находилось около сотни человек, но никто ничего не видел и не слышал. Понятное дело, что стреляли из пистолета с глушителем и все пули выпущены точно в середину лба. Все пули на вылет и выковыряны из стен и дверных косяков, ни одной гильзы на полу. Собрать все пули и гильзы — на это требуется время. Точность выстрелов… Необычное преступление, очень необычное.

Следствие зашло в тупик — никаких следов, очевидцев и непонятна сама цель преступления. Похищение девочки, за которую некому заплатить выкуп, не очень-то увязывалось с количеством трупов на месте происшествия.

Илья Громов смотрел новости по телевизору. Ольга тоже посмотрела последние известия.

— Ужас, — произнесла она, — а я хотела завтра поехать именно в этот детский дом с предложением спонсорской помощи. Ясное дело — им сейчас не до меня. Повременю немного.

— Да, Оленька, — согласился с ней Илья, — им сейчас действительно не до тебя. Особенно директорше, этой подлой твари. Мне не жаль убиенных, они того заслужили, а вот девочку похитили зря, им это с рук не сойдет. Зачем же трогать невинное дитя?

Ольга удивилась невероятно словам мужа. Спросила с изумлением, настороженностью и даже с опаской: