Советник Аида

— Да, генерал, я в курсе, но позвонил не для получения благодарностей. Девочке пятнадцать лет и по закону ее нельзя допрашивать без родителей или педагогов. Директор детского дома, некая Гришаева Вера Федоровна, станет прямо-таки навязываться на допросы, а этого делать нельзя. Через месяц вы все поймете, а сейчас необходимо оградить Аню Самойлову от директорши.

— Гришаева замешана в похищении и убийствах? — быстро спросил генерал, беспокоясь, что Громов отключит связь.

— Ни в похищении, ни в убийствах, о которых вы сейчас говорите, она не замешана. Она участник более тяжких преступлений, но об этом вы узнаете позже. До свидания, Антон Яковлевич.

— Подождите, Илья Антонович…

Но в трубке уже слышались короткие гудки и Пиорский в сердцах чуть не разбил телефон. Что себе позволяет этот Громов, что он из себя строит? Чтобы ты строил, если бы знал многое наперед? Внутренний голос заставил генерала вздрогнуть. Я бы стал министром однозначно, усмехнулся он про себя.

Участник более тяжких преступлений… Из-за такой информации можно и лишний раз поклониться. Слава Богу, что Громов звонит ему, а не начальнику следственного комитета. Результат, наверное, был бы тот же, но приоритеты разные. Сейчас все знают, что Пиорский задержал похитителей, а не следственный комитет, который результативно и допросить не может.

— Опять звонил генералу? — спросила Ольга Илью.

— Да, что ты о нем думаешь?

— Не знаю, — она пожала плечами, — я же совсем не знаю его.

— У тебя сегодня будет повод познакомиться поближе. Он сейчас нервничает, злится, но скоро остынет и примчится к нам.

— К нам? — удивилась Ольга, — зачем?

— Он психует, возникает масса вопросов, которые он не может задать. Но в то же время генерал понимает, что я обладаю нужной ему информацией. Его, собственно говоря, невероятно бесит то, что я сливаю ему информацию дозированно. Но он ценит, что сливаю я ему, а не начальнику следственного комитета или в ФСБ. Приедет налаживать контакт, чтобы впредь получать информацию в большем объеме.

— И ты пойдешь ему навстречу?

— Не в том объеме, в котором ему бы хотелось, — ответил Илья, — я бы мог вообще ничего и никому не говорить, но людей жалко. Разве виновата эта Аня Самойлова, что ее похитили? Росгвардия, МВД, ФСБ… Ни одна из этих структур не спасла бы девочку. Пиорский — лучший из местных генералов и четко понимал, что в данной ситуации не должен докладывать министру, как положено.

— Но почему? — перебила его Ольга, — я совсем тупая, да?

Ее глаза наполнились слезами, Илья обнял жену.

— Нет, Оленька, совсем нет. Просто мы говорим иногда о необычных вещах или поступках. Со мной, наверное, трудно, я говорю о том, чего еще нет, но будет. И ты меня понимаешь, а другим знать не обязательно. Два человека встретились, полюбили друг друга и сейчас строят свой новый совместный внутренний мир. А возникающие сомнения только укрепляют цемент отношений.

— Министр бы задавал много вопросов и упустил время? — всхлипывая, вновь спросила Ольга.

— Конечно, — обрадованно ответил Илья, — конечно, а еще говорит, что тупая. Ты умница и все поняла сразу.

Беседу прервал зазвонивший видеодомофон. Ольга мгновенно промокнула мокроту глаз платочком, что-то там припудрила, подвела. Илья снял трубку — на экране возник Пиорский собственной персоной в форменной одежде. Видимо, решил, что мундир станет обязывать присутствующих к надлежащему разговору.

— Входите, — произнес Илья и повесил трубку.

После стандартных приветствий генерала усадили к столу.

— Время вечернее и вы наверняка не ужинали, Антон Яковлевич. Так что примите трапезу вместе с нами, — предложил Громов.

Неплохо питаются хозяева, подумал Пиорский, отрезая кусочек прожаренной свинины на косточке. Не только хлеб с маслом, но и красная икра имеется. Отпив немного коньяка из бокала, генерал заговорил о деле:

— Я и мои сотрудники благодарны вам, Илья Антонович, за помощь в обнаружении и поимке похитителей девочки. Но вы туманно выразились о директоре детского дома, о Гришаевой. В похищении и убийствах она не замешана, но является участником более тяжкого преступления. Что может быть тягостнее убийства? Но я прибыл не для обсуждения вопросов тяжести преступлений.

— И зачем же вы прибыли? — наивно подзадорил генерала Илья.

— Илья Антонович, — немного занервничал Пиорский, — вы человек, который умеет смотреть вперед и, судя по вашим же словам, знаете о других тяжких преступлениях. Я не берусь судить — грешно или аморально не сообщать о совершенных или готовящихся преступлениях? Но…

— Но вы хотите знать больше, — перебил генерала Илья.

— Да, — согласился Пиорский, кивнув головой, — я хочу знать больше и в соответствии с этим принять меры к розыску или предотвращению.