Советник юстиции

Отрадно было Столяру слышать это. Но другое до отчаяния удручало, не давало покоя: врачи определили ему инвалидность второй группы; ни к какой службе в армии он уже не годен.

Казалось, что все в жизни рухнуло.

— Ну, как... как быть теперь?! — едва не вскричал Иван.

Макаров уставился на него недовольным взглядом:

— Только без паники... Домой, в свою Адамовку, думаешь возвращаться?

— А как же?

— Ну, вот и будет тебе там работа. И возможно, похлеще, чем на фронте, — комдив помолчал, прошелся по палате. — Конечно, фашистов мы сметем с нашей земли, но будет и другая очистительная работа, борьба с теми, кто помогал оккупантам: разное отребье, кулачье. Некоторые из них скрылись от возмездия, попрятались. И уже начинают гадить. Вот, Лукич, какая обстановка создается в освобожденных районах.

...Земляки избрали Столяра председателем разрушенного оккупантами колхоза. В грустных заботах поднимался он чуть свет и позже всех ложился отдыхать. Вскоре начала поступать помощь от государства. Руководить хозяйством стало легче. Но все нетерпимее становились факты, о которых говорил комдив. То там, то здесь замаскированные, недобитые прихвостни фашистов учиняли по ночам поджоги, убивали партийных активистов. И тогда Столяр решил быть там, где может особенно пригодиться опыт разведчика.

— Помогите стать юристом, — обратился Иван Лукич к работникам райкома партии.

Так он получил направление в Киевскую двухгодичную юридическую школу.

В напряженной учебе незаметно пролетели два года. А после чуть ли не круглосуточная работа в Латвии, где особенно острой была послевоенная обстановка. Затем работа в Алма-Ате, в областной прокуратуре, заочная учеба на юрфаке в КазГУ.

Невозможно рассказать о всех его делах, выполненных за минувшие годы. Но о двух из них стоит вспомнить.

1

В то памятное утро прокурор области Б. X. Тапалов зашел, прежде всего, к старшему следователю:

— Экстренная командировка, Иван Лукич.

Двумя минутами позже Столяр знакомился с материалами, которые изумили даже его, видавшего виды юриста. В течение ряда лет группа расхитителей, орудуя на Уштобинском районном быткомбинате, разворовала материальных ценностей на сумму свыше 231 тысячи рублей. Предварительным расследованием установлено, что во главе этой шайки был директор комбината.

Всегда, во всем дорожа временем, Иван Лукич уже в пути до Уштобе продумывал план действий. Не раз приходилось ему встречаться с преступниками. Были они разные по характеру, по манере держаться на допросах. Иные с удивительным искусством изощрялись в отводе предъявляемых им обвинений.

Директор Горожанкин в первую минуту допроса повел себя так, будто арест его — это недопустимое оскорбление, нанесенное ему преднамеренно, с каким-то, мол, определенным умыслом. Иными словами, это то, за что работники следствия должны понести суровое наказание.

— И прокуратуру, и ОБХСС ввели в заблуждение, — заявил Горожанкин. — Я решительно не имею никакого отношения к тому, что натворили мои подчиненные. И если они, действительно, крали, расхищали, то я к этому не причастен. И не вина, а беда моя — слишком доверял им...

— Значит, передоверили? — спросил его Столяр.

На лице Горожанкина все то же смешанное выражение изумления и возмущения.

— Именно передоверил. Да и как, скажите, влезешь в душу каждому? С виду вроде бы люди как люди. А выходит... — Горожанкин запнулся, досадливо крякнул. — Тут сам аллах не разберется.

Основательных улик против него почти не было. Может, и вовсе не виноват ни в чем? Но еще рано делать определенные выводы.

Вечером, до позднего часа, Столяр вновь изучал каждый документ, касавшийся Ивана Алексеевича Горожанкина. Ему сорок лет. Более половины из них — в работе. Неоднократно поощрялся. Имея общее среднее и экономическое образование, неплохо исполнял обязанности заместителя директора совхоза «Кальпинский» в родном Алакульском районе.

Иван Лукич хорошо знал, что ни в коей мере нельзя допускать огульности, поверхностности в следственном деле, можно впасть в непоправимую ошибку в отношении обвиняемого. Но знал и то, как опасны вера на слово, неточность в исследовании доказательств. Немало случаев, когда преступники как ширмой пользуются своей безукоризненной репутацией в прошлом.

Столяру пришлось взять на себя тройную нагрузку: параллельно с допросами подследственных он изучает финансовое дело, специфику учета и отчетности на Уштобинском быткомбинате. Это помогает ему более плодотворно вести следствие.

— Вы говорите о своей честности, — начал Столяр очередной допрос Горожанкина. — Но есть факты: вы брали взятки. За что брали?

— Какая дикость! — стиснул челюсти Горожанкин, — какая низость!

И такой тон при каждом новом допросе.

Столяру невольно вспомнился фронт. Бывало, лобовой атаке предпочитали удары с флангов и с тыла. Но и то, и другое имело успех лишь в результате разведки позиций и планов противника. «Нечто подобное должно быть и сейчас!» — подумал Столяр.