Советник королевы - суперагент Кремля

С каждым месяцем у Бланта было все больше и больше дел. Продолжал он и контрразведывательную работу, которую ему поручило руководство МИ-5, по вскрытию багажа дипломатических курьеров. Часто Блант и помогавший ему Берджес работали ночами. Берджес вербовал подходящих агентов для МИ-5, где он работал с 1939 по 1941 год, в МИ-6, а затем на Би-Би-Си, из сотрудников посольств нейтральных стран, в особенности из числа дипломатов Швеции, Испании и Швейцарии.

Никаких подозрений у английских спецслужб Берджес в то время не вызывал. В тощих досье МИ-5 на Берджеса были только его отчеты о работе для МИ-5. В 1943 году Филби и Блант вместе с другими сотрудниками подверглись обычной, рутинной проверке, но никаких компрометирующих материалов на них обнаружено не было, и доверие к ним еще больше увеличилось.

Дважды в неделю Блант по окончании работы брал с собой атташе-кейс с документами для «домашней работы». Так как некоторые сотрудники не успевали выполнить положенное в рабочее время, то им было это официально разрешено. Часто он возвращался вечером в Куртолдз-институт, где продолжал работать и где у него был рабочий кабинет. Там ему помогал в снятии копий с документов для Москвы Гай Берджес. «Генри» снабдил Бланта специальным фотоаппаратом для фотографирования документов. Уверяют, что Берджес приносил одному советскому сотруднику КГБ буквально разбухшие от документов Форин оффис портфели.

После встречи с Берджесом этот сотрудник возвращался в посольство весь в грязи, из чего свидетели этих сцен делали вывод, что они встречались где-то за городом. Все эти материалы обрушивались на советское посольство, где на 3-м этаже был расположен шифровальный отдел резидентуры КГБ. Обычно эти материалы передавались через «Генри». Иногда они всю ночь переписывались, перефотографировались, чтобы на утро их можно было возвратить.

Блант и Берджес были так завалены работой над документами, что взмолились и заявили своим русским коллегам, что надо пересмотреть сложившуюся систему и установить более строгий распорядок работы.

В справке, предоставленной мне Службой внешней разведки России, говорилось: «За время работы с нами через Бланта прошло большое количество документальных материалов, в основном о деятельности спецслужб Великобритании».

Чепмен Пинчер в своей книге «Секретное наступление» по этому поводу пишет: «Такие внедренные в британскую секретную разведывательную службу шпионы, как Ким Филби, Антони Блант в МИ-5 и Дональд Маклин в Форин-оффис, имели доступ к разведывательным документам важнейшей значимости…»

К числу таких ценнейших документов Служба внешней разведки России относила и «документы МИ-5 о наблюдении за отдельными нашими разведчиками в Лондоне и британскими прогрессивными деятелями, сведения об агентуре английской контрразведки». Значение этих сведений трудно переоценить.

Иногда спрашивают: как удалось «кембриджской группе» так долго, в течение десятилетий, работать и не попасть под подозрение английских контрразведывательных служб, и не быть разоблаченными? Это было, конечно, результатом их большого мастерства, но тому способствовали также усилия Бланта и Берджеса, которые прикрывали их и других советских разведчиков. Шаги английской контрразведки становились известны Лубянке. И она могла предпринимать оперативные меры, предупреждая провалы своих агентов.