Советник президента

– У меня такое предложение. Давайте отмотаем всё назад, посмотрим, что сделано не так. Тогда будущие поколения, даст бог, смогут избежать наших ошибок.

– Ты уж очень трагично излагаешь, Даня, – не согласился Аксельборг. – Неужели столько ждать?

– Мы с тобой уж точно не дождёмся. Вот Костик – он дождётся, если очень повезёт.

– Да мне без вас и жизнь не в радость, дорогой Даниил Антонович! – зашмыгал носом Докутович.

– Спасибо, Костик!

Премьер расчувствовался, стали вспоминать о первых встречах, когда только появилась идея модернизации страны, когда начали сколачивать своё ядро во власти – либералов «наверху» всегда хватало, но раньше каждый думал только о себе. А тут объединили всех одной идеей. Как же они радовались, когда что-то получалось! Накануне выборов 2008 года самое трудное заключалось в том, чтобы дискредитировать других кандидатов на должность президента. Для этого дела любые методы годились – даже подставы на дороге.

– А помните, как ловко получилось с тем сынком? Попал вроде бы случайно в ДТП, там женщина какая-то пострадала, а у папаши сразу рейтинг рухнул – куда ему в преемники с таким пятном? – ухмыльнулся Докутович.

– С Дубковым тоже удачно всё сложилось, – добавил Аксельборг.

– Я что-то не припомню, – Даниила Антоновича и прежде подводила память.

– Это была личная инициатива Костика. Нашептал своему шефу, что избиратель не поймёт, если Дубков станет президентом, а зять при нём останется министром обороны. Но что ещё опаснее – захочет ли Дубков отдать власть через четыре года, если вся армия будет за него?

– Уверен, это опасение и сыграло основную роль.

– А что было со Стешиным? – поинтересовался Аксельборг.

– Там всё гораздо проще, – со знанием дела взялся разъяснить ситуацию премьер-министр. – Он из системы МВД, а у гэбистов до сих пор есть опасение, как бы прежняя неприязнь не возникла с новой силой. В общем, они и отговорили, естественно, не без моего участия.

– Да, слишком борзый. Это ведь он настаивал на пересмотре итогов ельцинской приватизации.

– Ну, у самого Стешина тоже не всё чисто. Помните, три месяца он был во главе правительства? – напомнил Докутович.

– Разве? А я уже забыл – очень уж короткий срок.

– Но даже этого крохотного срока вполне хватило, чтобы тот банк, где работала его жена, сделал несколько весьма выгодных приобретений в самом центре Москвы. Ну а жена нашего героя увеличила свой пакет акций банка сразу в несколько раз и стала мультимиллионером. Такая вот занимательная арифметика.

– Да ладно тебе, Костик! Чего привязался к людям? Никто ведь не упрекает твою Нелю в том, что она богаче тебя. Так что давай родню не будем трогать.

– Ты прав, Гектор! – поддержал соратника Даниил Антонович. – Женщины – это святое! Что касается Стешина, как я припоминаю, он здорово репутацию себе испортил, когда своих аудиторов натравил на госкомпании.

– Да, этого ему не простили до сих пор. Пожертвовал репутацией, а толку – кот наплакал. Разве что на деле Сердюкина отыгрался.

– Ты о махинациях в военном ведомстве? Так ведь на Сердюкина всем скопом генералы навалились, очень уж он всех достал. А в результате только его дамы пострадали.

– Да уж, известно – женский батальон. У Сердюкина губа была не дура, умел себе кадры подбирать.

Помолчали. Конечно, разговор о женщинах мог бы продолжиться по известной всем колее, но только не в этих обстоятельствах.

– А вот странно! – обратился к собравшимся Даниил Антонович. – Ведь никого из своего ближнего круга он так и не счёл нужным наказать, хотя все не без греха.

– Не решился, так оно точнее, – усмехнулся Аксельборг. – Да потому что не хотел плодить себе врагов. Думаю, только благодаря этому и держится у власти.

– Мне кажется, враги тут ни при чём. Он больше опасается обиженных.

– Так ведь от обиды до вражды… Тебе, Даня, это лучше нас известно.

– Пожалуй…

Даниил Антонович не стал дальше развивать эту тему. Хотя здесь были все свои, снова бередить раны, вспоминать об унижении – нет, сейчас это вовсе ни к чему. Шесть лет назад у него так и не возникло желания покаяться, признаться в том, что не оправдал возлагавшихся на него надежд, не сделал то, что обещал уходящему президенту накануне выборов. Тут ничего не поделаешь, поскольку есть вещи более важные, чем честь или мужская дружба. Это не он сказал, но кто же станет отрицать, что истина всего дороже?

Снова немного помолчали. Каждый думал о своём. Докутович о том, допустит ли жена к управлению активами, которые он вынужден был записать когда-то на неё. Аксельборг прикидывал, кого бы ему теперь прикормить в правительстве, если Костика уволят. Ну а Даниил Антонович своих мыслей не скрывал:

– Честно говоря, до сих пор удивляюсь, как же он тогда решился сделать ставку на меня?

– Ты о чём? – не сразу понял Аксельборг.

– Я о позапрошлых выборах.

– Так больше никого и не было, кроме тебя и этих трёх.

– Нет, я слышал, что рассматривалась ещё одна кандидатура. Это нынешний московский мэр.

– Не может быть? Он же не из Питера, и с ГБ никогда связей не имел. Они бы его никогда не пропустили.

– Да, так и случилось.