Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970 г. — 3 сентября 1971 г.)

Фалин обратил внимание на освещение этих событий 4 июня в «Правде» — главном советском официозе. «Под впечатляющими заголовками, — писал он, — подается репортаж из Берлина — министр иностранных дел СССР расписывается под протоколом. Фотографию, помнится, тиснули. Громыко произносит речь. Печатается текст. О совершавшемся в тот же день и час в Бонне обмене ратификационными грамотами — скромно, петитом, через запятую. Что сказали в данной связи П. Франк и советский посол, никому не интересно… Инициируй нечто подобное та часть прессы ФРГ, которая всячески дискредитировала Московский и Варшавский договоры, сказали бы — что с нее взять! Но нашим забыться в угодничестве перед должностью настолько, чтобы спутать в политике приоритеты?»[925].

Во второй половине дня 3 июня 1972 г. Громыко перелетел из Берлина в Бонн. После переговоров со своим западногерманским коллегой В. Шеелем он сказал Фалину: «Немцы поумнели за два последних года. Нам это обошлось не слишком дорого. Ради ратификации Московского договора, — произносит он шепотом, — не была бы чрезмерной платой даже передача Федеративной Республике Западного Берлина.»[926]

Сказать определенно, чем была вызвана эта фраза Громыко, невозможно. Не исключено, что эмоциями, возникшими в результате событий, происходивших 3 июня 1972 г. Фалин так прокомментировал слова советского министра иностранных дел: «В самом деле держал Громыко данный вариант в загашнике или это гипербола? Слова министра не могли забыться и воспроизведены абсолютно точно. Если подобным образом мыслили Брежнев и его коллеги по политбюро, то чего мы бились смертным боем за мелочевку?»[927].

В любом случае можно сказать, что Четырехстороннее соглашение от 3 сентября 1971 г. сыграло важную роль в улучшении отношений между Востоком и Западом. Оно положительно сказалось на общем политическом климате в Европе, способствовало общему прогрессу в подготовке общеевропейского совещания по вопросам безопасности и сотрудничества. Был сделан крупный шаг в направлении укрепления мира, открывавший благоприятные перспективы в деле дальнейшей разрядки международной напряженности. Четырехстороннее соглашение не было дипломатической победой трех западных держав или СССР. Не затрагивая принципиальные политические и юридические позиции сторон в западноберлинских делах, оно представляло собой разумный баланс интересов четырех держав — СССР, США, Англии, Франции.

После заключения Четырехстороннего соглашения вопрос о Западном Берлине перешел в новое качество. Был положен конец перманентному кризису вокруг этого города. При этом, однако, сохранялись различия в правовых позициях СССР и трех западных держав. В новых условиях основным содержанием западноберлинского вопроса стало строгое и неукоснительное соблюдение Четырехстороннего соглашения.