Советская республика и капиталистический мир. Часть I. Первоначальный период организации сил

Нам говорят, что это жестоко. На это мы отвечаем: если буржуазная молодежь докажет на деле, что она предана крестьянскому и рабочему классу и готова вместе с нами жить, из одного братского котла есть, готова отражать наших внешних и внутренних врагов, то для такой молодежи мы, разумеется, широко и свободно откроем ворота Красной Армии. Но те, из кого революция не вытряхнула еще мысли о восстановлении помещичьей и буржуазной власти, – те нуждаются в широкой выправке. Мы скажем: «Деды, прадеды и отцы наши служили вашим прадедам и отцам, подчищали грязь и навоз, а мы вас заставим подчищать грязь».

До тех пор пока вы не признаете, что Советская Россия есть страна трудового равенства, трудовых обязанностей, гражданских и военных, до тех пор мы будем подвергать вас жестокой выучке.

Но опять-таки для практического разрешения этого вопроса необходимо создание военных комиссариатов на местах, повсеместный учет и контроль как рабочего класса для привлечения в армию, так и буржуазии – для привлечения в тыловые команды.

Вопрос о всеобщем обучении военному делу разрешается нами, как я уже сказал, на основе общего принципа советского режима. Мы приступаем (и уже приступили) к обучению военному делу всех рабочих и всех крестьян, не эксплуатирующих чужого труда. Но эти колоссальные кадры, которые должны пройти через школу обучения, еще не армия, а лишь тяжелые резервы, которые могут быть призваны в критическую минуту. Между тем, нам необходимо сейчас иметь основное ядро армии, которое было бы боеспособным в каждую минуту. Этот боеспособный кадр мы составляли до сих пор путем добровольчества, но от этого принципа мы должны были отказаться и практически пришли к методу принудительной военной мобилизации.

Мы сделали пока один практический законченный опыт. Здесь, в Москве, мы произвели мобилизацию двух возрастов – 1896–1897 гг. Как всегда, во всех буржуазных закоулках и подворотнях шушукались, что наш опыт ни к чему не приведет, что ни один рабочий не явится. Вы знаете, товарищи, что мы не прибегли ни к одной мере насилия, ибо в этом не было никакой надобности: рабочие все явились, как один человек, и мы взяли из числа явившихся то количество тысяч, которое было нам нужно, и из них мы создадим прекраснейшие боевые полки.

Совнарком предписал Петроградской коммуне произвести такую же мобилизацию двух возрастов – 1896–1897 гг. Кроме того, нами дополнительно производится мобилизация трех возрастов рабочих, принадлежащих к артиллерийским и инженерным войскам.

Кто знает петроградский пролетариат, тот не усомнится, что мобилизация пройдет там безупречно. По общему декрету, без указания сроков, объявлена мобилизация в 50 уездах Поволжья, Урала, Сибири, Дона и Кубани, но там еще не вполне налажены военно-административные предпосылки для фактического проведения мобилизации.

Все эти наши частичные опыты являются только подготовительными шагами к объявлению закона о том, что каждый гражданин Советской Республики от 18 до 40 лет в любой момент по призыву центральной Советской власти должен становиться под знамена для защиты этой власти.

Мы будем просить Съезд дать нам право, в интересах Советской Республики, мобилизовать по 2, по 3 и более возрастов, в зависимости от тех условий, которые будут налицо. Дав нам это право, вы, товарищи делегаты Съезда, разъехавшись на места, будете объяснять перед каждым собранием рабочих и крестьян, что для того чтобы обороняться от врагов, чтобы не быть под гнетом империалистов, нам нужна военная сила.

И здесь, пользуясь случаем, мы говорим тем товарищам из левых с.-р., которые не ушли от нас[230] и, надеюсь, не уйдут, останутся верными Советской власти, которые, по их словам, с особенной остротой ощущают гнет германского империализма на Украине (правда, они не так ощущали давление другого империализма), которые заявляют: «Мы не хотим быть рабами», мы говорим им: «Мы тоже не хотим быть рабами, мы все хотим быть свободными гражданами Советской России; поэтому, товарищи, не нервничайте, не занимайтесь истерикой, а стройте на местах роты, батальоны, полки рабоче-крестьянской армии».

Если, товарищи, война и армия являются продолжением политики, то и политика, с своей стороны, является отражением силы армии.

Труднейшим вопросом создания Красной Армии является вопрос о командном составе. Кризис старой армии вызвал раскол между трудовыми массами и господствующим классом, а это привело к разрыву между солдатскими массами и офицерством. Это было неизбежно.