Советская республика и капиталистический мир. Часть I. Первоначальный период организации сил

Нет, вопрос так трагически не стоит; левые эсеры, которые серьезно и честно работают над делом создания армии, – а есть и такие – первыми сообщают мне по прямому проводу о всех эксцессах, о всякого рода хулиганстве. Я повторяю: Кривошеин в Курске, левый эсер, губернский комиссар, – прекрасный комиссар. В Курске есть еще такие же товарищи, и они эти партизанские элементы сами третируют, как темные, развращенные, как такие, которые переходят демаркационную черту и, при виде немецкой каски, если она помножена на 10 или 20, бегут, в то время как твердые части, сознательные, например, латышские части, в которых есть партийный дух и крепкая дисциплина, не зарываются и не нападают без смысла, но и не бегут при виде первой немецкой или иной каски. И мы хотим именно такую армию создать, т.-е. элементы дезорганизованные, деморализованные, неврастеников, истеричек из армии искоренить, и водворить твердую дисциплину, которая состоит в том, чтобы держаться выдержанно и сознательно в самых худших, тяжких условиях, когда нет ничего легче как заниматься дешевой демагогией о том, что вот-де на Украине наших братьев режут и т. д. Вообще, зачем об этом говорить, разве здесь, на Всероссийском Съезде Советов, где 99 сотых партийных людей, деятелей старого партийного закала, ощущается нужда в базарной демагогии? Здесь мы собрались не для этого, а чтобы решить, как нам стать крепкими, как нам стать твердыми, как нам стать сильными. И когда нам говорят, что нужно поклоняться действиям, выражающимся в том, что группа хулиганов грозит бомбой т. Раковскому, причем это делают те самые деморализованные элементы, которые у всех проезжающих немцев, да и у наших тоже, отрезают чемоданы, то мы отвечаем: «здесь этому не место!». Так может говорить только сбившаяся с пути группа, а деморализованные отряды мы обязаны расформировать.

Там, на границах, могут держаться только твердые части. И вы скажете, что они обязаны твердо держаться на том посту, на котором вы их поставили, что они не смеют на горячей почве границы сами решать вопрос о войне и мире. Я от вас не требую и не имею права требовать, чтобы вы хотели мира, а не войны, я не об этом говорил, товарищи, и напрасно левыми эсерами весь вопрос передвинут в другую плоскость, я говорил о том, что мы должны заявить всем частям армии, рабочему классу, крестьянству, всем партиям, всем группам, имеющим отношение к Советам и не имеющим к ним отношения, что решать вопрос о войне и мире можете вы, и никто, кроме вас.

И грубые нарушения этого незыблемого условия Советской власти левые эсеры одобряют, они аплодируют с трибуны Всероссийского Съезда тем частям, среди которых негодные элементы, кучки бандитов противопоставляют себя суверенному органу всей страны, они осмеливаются говорить, что это – симптомы здорового действия. По этому поводу вы должны высказаться и высказаться решительно, без неясностей и недоговоренностей. Здесь, по существу, нужно решить вопрос не о частях под Курском или под Льговом.

В ЦИК, на старых Съездах Советов, мы говорили меньшевикам и эсерам: «возьмите в свои руки власть, и вы создадите такую власть, которая будет переходить из рук в руки безболезненно». Но Советы тогда не были орудием, не были органом власти, а были аппаратом прислужников тем силам, которые имели власть и стояли над Советами. Мы говорили, что не можем примириться с участью быть прислужническим аппаратом. Теперь Советы – орган власти. На Съезде Советов вы будете разбирать и принимать конституцию,[283] которая опирается на рабочих и беднейшее крестьянство, выражая и правовые взаимоотношения их соотношением сил в революции. И если левые эсеры нам говорят по поводу происшедшего военного эпизода, что они не хотят советскую работу вести в рамках Всероссийского Съезда Советов, что в этих рамках нет легального русла для борьбы, то этому не бывать! Независимо от того, как решается вопрос о войне и мире, независимо от этого каждая партия, каждый красногвардеец, каждый из вас, несогласный с Брест-Литовским миром, может подготовиться к новому Всероссийскому Съезду Советов. Но если другие партии претендуют на то, что ваше решение будет срываться путем «прямых действий», если они захотят проявить это на фронте, – права на это мы им не дадим! Не для того мы брали власть, чтобы отдельные группы неврастеников и интеллигентов срывали волю рабоче-крестьянских масс страны.

В данный момент не решается соотношение голосов, высказывающихся в ту или иную сторону. Тут ставится вопрос: за Советскую власть или против нее, за «прямое действие» или подчинение? И пусть при этом не ссылаются на число голосов. Какое имеет отношение проверка мандатной комиссии к этому вопросу?

Мы обязаны вопрос, сегодня поставленный не случайно, а серьезно, решить с сознанием полноты ответственности перед всей страной. Мы обязаны дать ясный ответ на то: даете ли вы каждой красноармейской части по-своему решать советскую политику, когда эта часть, начитавшись статей Спиридоновой и других, пытается вступать в бой?