Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории

Тогда же Аден стал оказывать помощь повстанцам в Дофаре. Предоставил в их распоряжение базу на территории Южного Йемена, с которой они могли бы осуществлять свои операции и акции диверсионного характера против династии Аль Бу Са’ид в Омане, и складские помещения в порту для хранения оружия, поступавшего из СССР и Китая.

На Бахрейне в то время действовал «Фронт национального освобождения Бахрейна», присылавший своих делегатов на проводившиеся в Москве съезды КПСС. Фронт этот выступал за «единство действий всех национально-патриотических сил» зоны Персидского залива, и рассматривал правящую в Саудовской Аравии династию Аль Са’уд в качестве главного «проводника американо-британской гегемонии в регионе».

В 1973 г. король Саудовской Аравии Файсал направил поздравительную телеграмму Председателю Верховного Совета СССР Николаю Викторовичу Подгорному (1903–1983) по случаю празднования в СССР дня Великой Октябрьской Социалистической Революции. Эта телеграмма явилась для Москвы полной неожиданностью, застала, можно сказать, руководство страны врасплох, но, вместе с тем, вызвала и живой интерес. Советская пресса даже заговорила о возможности нормализации отношений между странами (33).

В Москве понимали, что восстановление политического диалога с семейством Аль Са’уд во многом способствовало бы усилиям советской дипломатии по выстраиванию отношений с правящими семействами в других монархиях Аравии. Именно поэтому, как представляется, в январе 1974 г. ЦК КПСС и принял решение поручить совпослу в Вашингтоне прощупать настроения Эр-Рияда насчет восстановления связей с СССР.

Весной 1974 г. этот вопрос зондировал также в ходе состоявшихся двух встреч с королем Файсалом академик Бободжан Гафурович Гафуров (1908–1977), директор института Востоковедения АН СССР (с 1946 по 1956 гг. являлся 1-ым секретарем ЦК КП Таджикистана). Встречи имели место, что интересно, во время совершения Бободжаном Гафуровым хаджжа в Святые земли ислама. По воспоминаниям востоковеда Дьяконова, работавшего с Б. Г. Гафуровым, будучи уже на склоне лет и чувствуя, что жить осталось недолго, Б. Гафуров побывал в ЦК КПСС. Обратил внимание партийного руководства страны на то, что о реальных настроениях в отношении Советского Союза правящего семейства Аль Са’уд и родоплеменной знати Саудовской Аравии, вес и влияние которых в исламском мире значимы и велики, в Советском Союзе не известно, можно сказать, практически ничего. Выступил с инициативой отправиться в Мекку – совершить паломничество и продемонстрировать саудитам наличие в Советском Союзе своды вероисповедания. Находясь там, обстоятельно поговорить с саудовским руководством и по вопросу о паломничестве мусульман из Советского Союза, и относительно перспектив нормализации двусторонних отношений. Надо сказать, что количество мусульман из Советского Союза, отправлявшихся на паломничество в Святые земли ислама, было мизерным: 1944 г. – 6 чел.; 1945 г. – 17 чел. (по другим источникам – 22 чел.); 1955 г. – 20 человек. В период 1945–1990 гг., как указывает в своем исследовании «Хаджж из России. Ислам на территории бывшей Российской империи» Е. Резван, паломничество совершили всего 850–900 мусульман из СССР (34). По прибытии в Мекку (в составе группы мусульман-паломников из СССР в количесте 19 человек) Б. Гафуров чувствовал себя настолько слабым, как пишет Дьяконов, что его обнесли вокруг Ка’абы на носилках. Короля Саудовской Аравии беседы с ним впечатлили. Особенно его поразили, как он не раз потом говорил, энциклопедические знания советского востоковеда об исламе. Повсюду в Саудовской Аравии Б. Гафурова сопровождал прибывший вместе с ним специально командированный переводчик-мусульманин.

По словам Дьяконова, вернувшись в Москву, Гафуров пригласил в свой кабинет в Институте востоковедения сотрудников из его ближайшего окружения и, информировав их о поездке в Саудовскую Аравию, завершил свой рассказ надолго запомнившимися им всем словами. То, что я был первым секретарем ЦК компартии Таджикистана – неважно, сказал он. То, что я был членом ЦК КПСС – тоже неважно. То, что я был академиком – также неважно. А вот то, что я теперь хаджжи (мусульманин, совершивший хаджж) – это в моем кишлаке оценят. И ухал в родной Таджикастан.