Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории

Крайне негативно сказалась на экономике стран-членов ССАГПЗ, и конкретно на их внешней торговле, восьмилетняя ирано-иракская война. Так, суммарный объем экспорта «аравийской шестерки» сократился со $163 млрд. в 1980 г. до $86 млрд. в 1990 г. (с 9 % до 3 % от общемирового экспорта). За этот же период времени уменьшился и ее суммарный объем импорта – с $52 млрд. в 1980 г. до $48 млрд. в 1990 г. (15).

С момента возникновения ««кувейтского кризиса» (август 1990 г.), причиной которого стала агрессия Ирака против Кувейта, Советский Союз прилагал немало усилий для его урегулирования. Москва хотела и старалась разрешить кризис с минимальными, насколько можно, издержками и потерями для кувейтского, прежде всего, и иракского народов, оказавшихся в эпицентре конфликта. В ходе непростого для СССР диалога с иракским руководством, особенно после вторжения иракских войск в Кувейт, Москва предостерегала Багдад, что если Ирак продолжит упорствовать в своем курсе на аннексию Кувейта и не примет во внимание соответствующие резолюции Совета Безопасности ООН, то применение силы в отношении него мировым сообществом станет неизбежным. И тогда поражения Ираку не избежать, со всеми вытекающими из этого негативными для Багдада последствиями, крайне чувствительными и болезненными, политическими и экономическими. Руководство Ирака такие обращения к нему игнорировало, и шанс, который давала Багдаду «пауза доброй воли», установленная одной из резолюций Совета Безопасности ООН, упустило. Смысл таковой заключался в том, чтобы, не доводя дело до использования военной силы против Ирака, выйти на политическую развязку кризиса. Проблески реализма у руководства Ирака обозначились, к сожалению, только через месяц после начала антииракской коалицией силовых действий против Багдада, когда исход военных операций по освобождению Кувейта был уже предрешен.

В ходе состоявшихся в середине февраля 1991 г. советско-иракских контактов президент Ирака Саддам Хусейн ‘Абд ал-Маджид ат-Тикрити (1937–2006) дал понять, что он готов вывести войска из Кувейта. В Москве не посчитали себя вправе проигнорировать такой сигнал из Багдада, поскольку каждый день, каждый час военных действий уносил все новые и новые человеческие жизни. Вопрос заключался не только в том, будет ли освобожден Кувейт, но и какой ценой.

Ирано-иракская война, а вслед за ней и иракская агрессия против Кувейта, обернувшаяся тяжелыми потерями для этой страны, чувствительно сказались и на других монархиях Аравийского побережья Персидского залива. В 1991 г. их суммарный объем внешний торговли, к примеру, оценивался $154 млрд. (в 1981 г. он находился на уровне $225 млрд.) (16).

Следствием обоих событий стало резкое увеличение «аравийской шестеркой» государственных расходов на нужды обороны и безопасности, наращивание численности национальных вооруженных сил. В 1992 г. ассигнования на эти цели в бюджете ОАЭ составили 43 % (Омана – 44 %, Бахрейна – 33 %, Саудовской Аравии – 30 %, Катара – 23 %, Кувейта – более 20 %). Тенденция к их росту сохранялась, к слову, и в последующие годы. В 2011 г. суммарные бюджетные расходы стран-членов ССАПЗ на нужды обороны оценивались специалистами в $68 млрд., а в 2015 г. – в $80 млрд. (17).

В 1980-х годах расходы на оборону шести стран-членов ССАГПЗ, Ирана и Ирака превысили $450 млрд (18). В период 19801986 гг. страны-члены ССАГПЗ ассигновали на цели обороны $173 млрд.; в 1986 г. – $22 млрд.; в 1987–1988 гг. – около $45 млрд.

Ирак за годы восьмилетней войны потратил на вооружение $90 млрд., Иран – $50 миллиардов. Размер военных репараций, установленных ООН для Ирака и подлежавших к выплате Кувейту, составил $41 млрд. (19). Покрытие этих репараций Ирак осуществлял путем отчислений 5 % со своих доходов от экспорта энергоносителей в специальный фонд ООН, который перечислял деньги Кувейту.