Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории

Из заметок и депеш Н. Тюрякулова видно, что трудился наш полпред не покладая рук, делал все, что только мог, чтобы «убрать английский барьер» с «пути советско-геджасской торговли». «Я посетил губернатора г. Джидда, – говорится в дневнике Н. Тюрякулова (за период с 26 апреля по 15 июня 1931 г.), – .который сообщил, что 11 июня он беседовал с королем». Просил «разрешить ему вступить с нами в. торговые отношения»; поднимал вопрос о «снятии исключительного режима с советской торговли». Король же, со слов губернатора, высказывался в том плане, что с решением данного вопроса еще какое-то время надлежит подождать (40).

17 июня 1931 г., во время посещения Джидды королем, Н. Тюрякулову удалось повстречаться и «переговорить с ним с глазу на глаз». «. Я поставил перед королем наши основные вопросы, – информировал НКИД полпред, – о торгово-политическом договоре и о снятии запрета с советской торговли. Король отвечал уклончиво… Заявил, что отношения между СССР и Геджасом носят дружественный характер… Что же касается торгового договора, то время для него еще не наступило» (41).

Анализируя состояние советско-хиджазских отношений, Н. Тюряколов отмечал, что в первой половине 1931 г. «никаких сдвигов в них не произошло… Геджасское правительство не только не выполнило свое декабрьское заявление о снятии исключительного режима, установленного им для нашей торговли, но и не спешит с завершением переговоров, начатых Фуадом Хамзой (и стоящим за ним Филби) по вопросу о заключении договора о дружбе и торговле… Группа Фуада-Филби по-прежнему сохраняет за собой положение доминирующей силы при дворе… и продолжает ставить рогатки геджасо-советским отношениям» (42).

Оценивая деятельность Н. Тюрякулова, смело можно утверждать, что для укрепления авторитета СССР в Аравии вообще и для продвижения советской торговли в частности сделано им было немало. Не без деятельного его участия удалось все же прорвать блокаду советской торговли в Хиджазе и приоткрыть двери для поставок советских товаров и в другие области королевства.

23 июня 1931 г., в Мекке, на встрече с министром финансов, на которой присутствовали ‘Абдалла Фадл, Фуад Хамза и шейх ‘Абд ар-Рахман, друг Ибн Са’уда, саудовская сторона инициировала обсуждение вопроса о поставке Советским Союзом нефтепродуктов. Речь шла, как сообщал Н. Тюрякулов, о 50 000 ящиках керосина и такого же количества бензина.

Москва (при деятельном участии НКИД) отреагировала на инициативу Хиджаза оперативно. И уже 2 августа 1931 г. была заключена знаменитая в истории советско-саудовских отношений «бензиновая сделка» – подписан «Договор на поставку нефтепродуктов в Хиджаз»: 60 000 ящиков бензина и 40 000 ящиков керосина, на сумму в 148 000 ам. долл. (каждый ящик содержал по два 18-литровых бидона).

Советская сторона обязалась осуществить поставку тремя партиями:

– 1-я – 30 000 ящиков бензина – в сентябре 1931 г.;

– 2-я – 40 000 ящиков керосина – в ноябре 1931 г.;

– 3-я – 30 000 ящиков бензина – в январе 1932 г.

В случае нарушения сроков поставки предусматривалась «выплата неустойки в размере 10 % от стоимости запоздавшей партии» (43).

Договор подписали: представитель «Востгосторга» Г. Джирквелов и министр финансов правительства Хиджаза, Неджда и присоединенных областей ‘Абдалла Сулайман ал-Хамдан. Заверили договор полпред Н. Тюрякулов и министр иностранных дел эмир Файсал.

В НКИД этот контракт рассматривали, как «конец остракизма советской торговли» в Хиджазе, как некую «отправную точку» для широкого проникновения туда советских товаров (44). Действительно, дипломаты свое дело сделали, а вот «красные коммерсанты» подкачали. Из-за нерасторопности советских внешнеторговых организаций поставка первой партии нефтепродуктов в оговоренные контрактом сроки (до конца сентября 1931 г.) была сорвана.