Советская Россия (СССР) и Польша. Русские антисоветские формирования в Польше (1919–1925 гг.)

30 ноября Б. Савинков в письме Булак-Балаховичу сообщил о решении польского правительства и военного командования применить к бывшим добровольческим формированиям из русских беженцев «особый режим», т. е. считать «свободными людьми» 10 тысяч русских и украинцев, а остальных интернировать в польских концентрационных лагерях. Б. Савинков подчеркнул, что именно он настоял на том, чтобы режим интернирования был применен ко всему контингенту антисоветских формирований без исключения, так как, по его мнению, «русские войска не согласятся на применение к ним различных режимов». Пожелание Б. Савинкова было учтено военным командованием Польши, и решение об интернировании всего контингента добровольцев антисоветских формирований и украинских отрядов в польских лагерях было им принято[382]. Все интернированные лица в Польше получили статус беженцев.

В польском военном ведомстве с лета 1919 г. интернированными лицами считали «гражданских лиц, иностранных или польских граждан, которые по какой-либо причине были арестованы на территории военных действий военными властями». 20 декабря 1919 г. Главное военное командование Польши предписало их «полностью изолировать» от военнопленных, не допускать контактов с гражданским населением, не использовать на работах вне лагерей[383].

В тексте Договора о перемирии и прелиминарных условиях мира между РСФСР и УССР и Польшей, подписанном 12 октября 1920 г., отсутствовало определение каждой из категорий жертв войны, которые находились в этот момент на территории Польской республики. Стороны обязались включить в текст мирного договора положение о взаимной амнистии граждан обеих сторон. Под действие договора подпадали интернированные антисоветских формирований (т. е. беженцы). Специальные смешанные комиссии должны были провести работу по возвращению заложников, обмену гражданских пленных, лиц интернированных, а также военнопленных, беженцев и эмигрантов[384].

В сентябре 1920 г. в лагерях военнопленных на территории Польши приступила к работе представитель Российского общества Красного Креста (РОКК) в Польше С. Семполовская. Представительства РОКК и Польского общества Красного Креста (ПОКК) в России были созданы на основании соглашений между РОКК и ПОКК, заключенных 6 и 17 сентября 1920 г. в Берлине. Кандидатура Семполовской была одобрена на заседании межведомственной комиссии под председательством Ф. Э. Дзержинского 27 сентября[385]. 2 ноября 1920 г., на основании решения второго отдела штаба военного министерства Польши, Семполовская была наделена полномочиями для осуществления опеки и оказания помощи всем категориям российских граждан – «военнопленным, интернированным и гражданским пленным»[386]. В крупных концентрационных лагерях из числа военнопленных были выбраны представители РОКК, которые находились в подчинении у Семполовской.

До ее вступления в должность за положением всего контингента в польских лагерях (в первую очередь – военнопленных красноармейцев) вели надзор международные организации: Международный комитет Красного Креста (МККК) и американское благотворительное общество Христианский союз американской молодежи (YMCA)[387]. С начала 1921 г. опеку над интернированными частями пыталось осуществлять Русское (эмигрантское) общество Красного Креста под руководством Л. И. Любимовой.

В начале декабря интернированных антисоветских формирований стали размещать в концентрационных лагерях. В крупнейших лагерях уже сложилась система контроля над условиями размещения и содержания основного контингента (военнопленных красноармейцев и в незначительной степени – лиц других категорий). В лагере Стржалково, например, находился представитель РОКК и YMCA, там находились склады этих организаций, склад польского военного командования, библиотека для военнопленных (создавали РОКК и YMCA совместными усилиями). Обе организации имели одного представителя из числа военнопленных – Троянова[388].

По данным Семполовской, в конце 1920 г. в Польше находилось «около 180 тысяч военнопленных», из числа которых около 50 тысяч человек перешли в антисоветские формирования[389]. Глава советской делегации на мирных переговорах в Риге А. А. Иоффе сообщал в декабре из Риги в НКИД, в Польское бюро при ЦК РКП (б) и в Центрэвак, что провести грань «в определении разных категорий» российских граждан в польских лагерях очень трудно: «Положение пленных, интернированных, политических заключенных и беженцев крайне тяжело»[390].