Советские полководцы и военачальники

На 19 апреля был назначен проигрыш предстоящих действий на макете местности. В методике подготовки операции Батов считал это мероприятие очень важным и вызвал на занятие всех командиров дивизий. Но чем больше вдумывался Батов в обстановку, тем яснее становилась необходимость уточнения ранее принятого решения. Войска армии уже на Вест-Одере, все переправочные средства на плаву. Зачем ждать полного рассвета, который наступает после 7 часов. Могут быть большие потери. Туман к 8 часам поднимется, и это тоже не способствует достижению внезапности. Павел Иванович еще раз посмотрел график артподготовки, рассчитанной на 90 минут. А боеприпасов мало, плотность огня невысокая. Инженерные расчеты показывают, что на форсирование Вест-Одера нужно 40 минут. Условия совсем другие, чем в соседних армиях, где частных операций по захвату поймы не проводилось. Уточнение плана, по мнению Батова, должно свестись к тому, чтобы артподготовку начать не в 9.00, а в 6.30 и проводить ее в течение 45 минут с расходом всех боеприпасов, отпущенных на 90 минут.

Батов решительно подошел к телефону и позвонил Рокоссовскому. Его на месте не оказалось, не было и начальника штаба фронта генерала Боголюбова. Поговорил с начальником оперативного управления и подробно с командующим артиллерией генералом Сокольским. Они категорически отказались решать поставленные Батовым вопросы о переносе сроков начала операции. Сокольский прямо сказал, что рассвет наступает в семь часов, все согласовано и ничего менять нельзя.

На командный пункт собрались участники предстоящего занятия. Что делать? Как всегда, Батов посоветовался с Радецким и объявил новое решение. Он понимал, что такое самовольство должно быть оправдано только самыми вескими аргументами. Когда участники занятия услышали новое решение, возникло недоумение. Но Павел Иванович сказал:

— Пусть никто не думает, что это оговорка. Расчет простой: ровно в шесть тридцать двадцатого апреля артиллеристы берутся за шнуры, пехотинцы и саперы на лодках — за весла. С первым залпом реактивных установок батальоны первых эшелонов начинают форсирование.

На занятиях присутствовали представители штаба фронта. Как только оно закончилось, сразу позвонил Рокоссовский и озабоченно спросил:

— Павел Иванович, мне доложили, что ты изменил время начала операции. В чем дело?

Батов четко изложил все причины, по которым он принял новое решение.

— Но ведь вы действуете не отдельно, а в составе фронта. Вы это учитываете?

Батов убедительно доказывал обоснованность своих действий, объяснял особенности обстановки в 65-й армии по сравнению с другими армиями ударной группировки фронта. Рокоссовский сразу решения не принял, сказал, что хочет посоветоваться с другими командармами и позднее позвонит. Звонок раздался только в 23.00. Рокоссовский согласился на предложенные Батовым изменения, потом спросил:

— А не обида тебя толкнула на такое изменение в плане операции?

Павел Иванович даже не успел ответить. Вошел озабоченный полковник Липис и доложил, что ветер с моря усилился и уровень воды в пойме начал повышаться.

Под утро еще раз позвонил Рокоссовский:

— Как дела, Павел Иванович? Не передумал?

— Нет, товарищ командующий, не передумал. Твердо уверен в успехе. И войска верят.

Артподготовка началась в 6.30. Плотность артиллерии на участке главного удара командарм довел до 238 орудий на 1 километр фронта. Через 36 минут первый эшелон десанта уже был на западном берегу Вест-Одера. К 8.30 войска захватили плацдарм шириной 3 километра. Все шло в точном соответствии с решением Батова. Противник ввел в устье Одера боевые корабли с штеттинской ремонтной базы, но они были рассеяны бомбовыми ударами двух дивизий наших бомбардировщиков.

В 11.15 позвонил Рокоссовский. Батов доложил, что два корпуса пятью дивизиями форсировали Вест-Одер и ведут бой за расширение плацдарма.

После небольшой паузы Рокоссовский сказал:

— На главном направлении войска пока успеха не имеют. Еду к вам.

Ознакомившись с обстановкой, Рокоссовский принял решение перенести главные усилия ударной группировки фронта на направление 65-й армии. Батов подумал: «Ну, вот и вышли мы в люди», но размышлять об этом было некогда.

Армия была усилена понтонными средствами. По ее переправам двинулись дивизии 70-й армии, танковые корпуса, фронты, соединения 2-й ударной и 49-й армий. Героями этих дней были саперы, возглавляемые Швыдким. Именно его одним из первых Батов представил к званию Героя Советского Союза, и вскоре оно было ему присвоено.