Советские силовики

— Если я к тебе пойду, завтра же начнутся пересуды: кто, где, зачем, что обсуждали? Мы с Татьяной Филипповной еще будем идти к тебе, а Леониду Ильичу уже начнут докладывать. Говорю это, Михаил, прежде всего для тебя.

Генерал Вадим Кирпиченко отмечал, что Андропов был человеком очень осторожным. Не брал на себя лишней ответственности, чтобы не создавалось впечатления, что он превышает свои полномочия. По всем мало-мальски серьезным вопросам писал бумагу в ЦК…

Андропов не хотел рисковать расположением Брежнева, а Леонид Ильич не любил, когда между членами политбюро возникали дружеские отношения, и уж тем более не хотел, чтобы у председателя КГБ появлялись политические союзники.

Внеслужебные отношения на трех верхних этажах власти — члены политбюро, кандидаты в члены, секретари ЦК — исключались. Личного общения между руководителями партии практически не было. Они недолюбливали друг друга и, безусловно, никому не доверяли. Сталин не любил, когда члены политбюро собирались за его спиной, и страх перед гневом генерального сохранился. Никто ни с кем без дела не встречался.

Избранный секретарем ЦК Николай Иванович Рыжков спросил у Владимира Ивановича Долгих, который уже десять лет как входил в высшее партийное руководство: как, мол, у вас проходят праздники, как их отмечают, где собираются, можно ли с женами?

Долгих с удивлением посмотрел на новичка:

— Никто ни с кем не собирается. Забудь об этом.

ФЕДОРЧУК. ОСОБИСТЫ НА ОЛИМПЕ

В один из последних майских дней 1982 года я зашел в редакцию журнала «Пограничник», от которого несколько раз ездил в командировки на дальние заставы. Журналисты в зеленых фуражках, сами несколько изумленные, встретили меня новой ведомственной шуткой:

— Мы теперь не просто чекисты, а федорчукисты!

Журнал принадлежал политуправлению пограничных войск, входивших в состав КГБ СССР, но и служившие там полковники и подполковники впервые услышали о Виталии Васильевиче Федорчуке, внезапно переведенном в Москву с Украины и назначенном председателем КГБ вместо Андропова.

25 января 1982 года умер Михаил Андреевич Суслов, который был секретарем ЦК тридцать пять лет. Пока Суслов сидел на Старой площади, Андропову не было хода наверх. Суслов не любил Андропова. А теперь освободился кабинет номер два на пятом этаже в первом подъезде основного здания ЦК КПСС. На этом этаже только два кабинета — генерального секретаря и второго человека в партии. Все ждали, кто его займет.

Когда академик Чазов сообщил Брежневу о смерти Михаила Андреевича, генеральный секретарь спокойно сказал:

— Замена ему есть. Лучше Юрия нет никого.

Но Брежнев почему-то медлил с окончательным решением. Андропов переживал, думая, что это интриги Черненко. Академик Чазов даже поинтересовался у Андропова, отчего задержка с переходом на Старую площадь?

— А вы что думаете, меня с радостью ждут в ЦК? — огорченно ответил Юрий Владимирович. — Кириленко мне однажды сказал: если ты придешь в ЦК, то ты всех нас разгонишь.

Андрей Павлович оказался прав: Андропов, став генеральным секретарем, помня о старых обидах, первым отправил на пенсию члена политбюро Кириленко, к тому времени тяжелобольного человека. Впрочем, Андропов был немногим здоровее…

Предложение перейти в ЦК вызвало у Юрия Владимировича смешанную реакцию. Он привык к КГБ, боялся лишиться реальной власти, потому что официальной должности второго секретаря ЦК в партии не было. А Брежнев не уточнил, каким будет объем его полномочий. Действительно ли он хочет, чтобы Андропов заменил Суслова, или же ему нужен просто еще один секретарь ЦК. А может, это просто предлог, чтобы убрать его из КГБ? Вдруг Леонид Ильич к нему переменился?

Возможно, у Брежнева была и другая причина для колебаний, кого посадить в кресло председателя КГБ. В личной преданности Андропова Леонид Ильич не сомневался. А как поведет себя новый человек? Цвигун уже ушел из жизни. Цинев был серьезно болен.

На переход Андропова в ЦК и поиски нового хозяина Лубянки ушло несколько месяцев. Суслов умер в январе 1982 года, Андропова избрали секретарем ЦК 24 мая. Он попрощался с коллегией КГБ и перебрался на Старую площадь.

Через несколько дней в газетах появилась короткая информационная заметка, в которой говорилось, что председателем Комитета государственной безопасности назначен генерал-полковник Виталий Васильевич Федорчук (в декабре он станет генералом армии).

Сам Федорчук рассказал в газетном интервью, как все это произошло. Ему позвонил первый секретарь ЦК компартии Украины Владимир Васильевич Щербицкий и предупредил:

— Не отходи от телефона.

Вскоре раздался звонок по ВЧ — соединили с Брежневым. Он предложил стать председателем КГБ вместо уходящего в ЦК Андропова.

— Справлюсь ли? — невольно вырвалось у Федорчука.

— Справишься, — произнес Брежнев сердито. — Завтра пришлю самолет.

Через день Федорчук уже сел в кресло Андропова.