Советский Фауст

Да, товарищ Фауст, быть фанатиком своего дела — это прекрасно! На них, фанатиках, — не на трех китах — и земля держится. Но если хочешь нести людям благодеяние, хочешь делать большое дело — нельзя подпускать к нему лемуров! Если не получается без них, не хватает сил, — не берись, откажись, уйми свой пыл, найди другое, безобидное занятие. Ведь не зря даже на борту грузовиков, кроме «Не уверен, не обгоняй», пишут еще: «Осторожно, люди!..» Фауст у Гете не заметил этой надписи (тут отчасти Н.Бердяев прав). В забвении этих транспортно-библейских заповедей, мне думается, была и личная, а также, к сожалению, общественная, вселенская трагедия В.И.Ленина (который, кстати, и Бердяева-то выгнал из России именно затем, чтобы он и ему подобные «мракобесы» не путались под ногами с нотациями о совести). Аукнулась эта трагедия и в судьбе нашего героя.

...Концерты «радиомузыки» не остановили работ Термена в Физтехе, он сотрудничает еще с Государственным институтом музыкальной науки (ГИМН). Всего этого ему мало, и в 1923 году он поступает учиться в Петроградский политехнический институт. Ему хочется получить полноценное физическое образование и советский диплом, и Иоффе выбирает достойную тему для студенческой дипломной работы Термена, руководителя лаборатории электрических колебаний: «Электрическое дальновидение». Он знает — этот студент справится с любым невыполнимым заданием. Пока поэт Хлебников поражал фантазиями о «Радио для глаз», наш герой как раз в те же годы, оказывается, спокойненько это реализует. Потому, что он был не поэт, а Инженер Божьей милостью — пусть это и не понравилось бы Н.Бердяеву. И Термен решил поставленную задачу, продемонстрировав к концу учебы действующие образцы устройства для «беспроволочной» передачи изображения на расстояние. Короче — телевизор! Причем в нескольких вариантах, тратя на него премии, полученные за работу по охранной сигнализации. Первый вариант, судя по всему, начал делать еще при жизни В.И.Ленина! А в 1926 году — последний, с экраном 1x1,5 м! Телевизор — при Ленине?! Да мне легче было поверить в то, что Термен на самом деле нашел тогда способ посмертного оживления людей!.. Лев Сергеевич рассказывал, что после смерти Ленина он неоднократно, тщетно обращался к советскому руководству: заморозьте Владимира Ильича сразу на время, и он, Термен, затем вернет вождя к жизни. Он постоянно все годы сожалел: «Вот, не послушались меня; мозги, сердце вынули, забальзамировали, — тут уж я ничем не мог помочь. А я очень хотел оживить Ленина, он мне нравился...»

Кто знает, чем черт не шутит, может быть, Лев Сергеевич и на самом деле справился бы с этим, — была бы задача поставлена. Для него, казалось, нет ничего невозможного. Но советское руководство, понятно, никак не среагировало на предложение Термена, ограничилось спиритическими заклинаниями: «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!» А Термену ничего не оставалось делать, как завершать свою дипломную работу. О терменовском телевизоре я знал со слов самого Льва Сергеевича и из не очень внятного мемуарного упоминания об опытах с дальновидением в цитировавшихся уже изданиях летописца Физтеха Л.Кокина. И никому, даже специалистам по телевидению, ничего не было известно о терменовском изобретении.

Как-то лет 15 назад я обратился с предложением снять фильм о Термене в специальную киностудию Академии наук СССР, назначение которой — фиксировать на пленку для вечности советских «бессмертных». Я рассказал о Физтехе — питомнике академиков, о «терменвоксе». Не подействовал и козырь: «Он Ленина видел», киночиновник сморщился — «музыкальный инструмент? Это несерьезно». Я заикнулся о первом советском телевизоре. Оловянные глаза клерка натруженно повернулись к справочнику на полке. Статья «Телевидение»: фамилии Термена там не было, «первые эксперименты в СССР начались в ЗО-е годы»... Я чуть не превратился в пепел под укоризненным взглядом оловянных глаз.

И хорошо, что — не в пепел, не превратился. В следующую нашу встречу с Терменом, уже через несколько лет Лев Сергеевич, радостно улыбаясь, выложил передо мной толстую папку с каллиграфической надписью на обложке «Устройство электрического дальновидения». Разыскал-таки где-то свою дипломную работу — с фотографиями (рис. 11–12)! Как я понял, помог ему в этом нечаянно, негаданно маршал Буденный Семен Михайлович.

Один тележурналист, делая передачу об этом самом усатом маршале Советского Союза, коротая время перед съемками, слушал устало и обреченно его воспоминания. А тот вдруг говорит: «А вот еще, — в 20-ые годы мы хотели внедрить в РККА [30]телевидение!» Тележурналист вздрогнул, очнулся, заинтересовался, полез в дебри архивов, разузнал, разыскал [31].