Советский политический язык

В соответствии с уставом Академии Наук замещение вакантной должности научного сотрудника происходит в форме выборов на ученом совете института. Результаты конкурса, однако, заранее предопределены дирекцией и партбюро, которые отдают предпочтение членам партии, особенно бывшим партийным функционерам. Партийные работники, вышедшие в тираж, стремятся "пересидеть" какое-то время в тиши. Должность научного сотрудника — идеальное место для этой цели. Она обеспечивает респектабельное занятие, не умаляет достоинства, гарантирует приличную зарплату. А когда о таком работнике вспомнят, и он снова поднимется, обретет власть и влияние, он не забудет о своих благодетелях. Поэтому опытный руководитель научного института стремится завязать "узелки" на государственных верхах: одному поможет написать диссертацию, другому — книгу, третьему окажет услугу, пристроив дочку (сына, зятя) в аспирантуру. В результате по уровню "вооруженности" степенями советский партийно-государственный аппарат — самый передовой в мире.

"Остепененность" партийной элиты выгодна и удобна и для партийного руководства: на научную работу попадают "свои" люди, которые определяют ее "идейность", с их помощью легче и надежнее управлять наукой.

Этим обеспечивается и массовость советской науки, ее "запас прочности": любого строптивого или не вполне управляемого научного сотрудника можно легко и быстро заменить другим — нужным и покорным.

ПРИМЕРЫ:

"…научным сотрудникам надо действовать с большей ориентацией на будущее, своевременно "улавливать" назревающие тенденции". ("Вопросы философии", 1983, № 7, с. 22.)

"В течение нескольких десятилетий, до войны и особенно после ее окончания, число научных работников росло в СССР бурными темпами". ("Литературная газета", 7 марта 1984, с. 10.)

"Москва является крупнейшим научным центром, в котором трудится почти четвертая часть всех научных работников страны". ("Коммунист", 1984, № 2, с. 18.)

НЕБЫВАЛЫЙ

 — широко распространенное определение, подчеркивающее "исключительность" всего, что происходит в советской действительности.

Четкие временные рамки, в которые укладывается слово Н. (оно употребляется в определенном смысле только с 1917 г.), обусловлены мифологизацией коммунистической революции — представление ее в качестве невиданного (и неслыханного) в истории события. Поэтому все, что связано с этой революцией — общественная деятельность, национальная политика, экономические проекты, государственные планы, школьные реформы, художественное творчество, — объявляется "небывалым", т. е. выходящим за рамки человеческого опыта.

Это понятие в советском сознании должно вызвать ассоциации с народным эпосом: между Н. деятельностью партии и образами былинных богатырей с их необыкновенной силой, неистощимой находчивостью, неповторимой смелостью и т. д. Эта связь еще более подчеркивается семантической близостью слова Н. словам, характерным для фольклора — "удивительный", "чудесный", "сказочный", которые в советском языке часто подменяют и вытесняют Н.: "Н. подъем", — чудесный подъем, "Н. успехи" — удивительные успехи, "Н. мощь" — сказочная мощь.

ПРИМЕРЫ:

"Коммунистическая партия и советское государство создали небывалые в истории благоприятные социальные условия для развития образования и культуры народов союзных и автономных республик". ("Агитатор", 1978, № 11, с. 42.)

"Съезд проходит в условиях небывалого обострения международной обстановки, подчеркивали ораторы". ("Известия", 9 декабря 1983, с. 4.)

"Уже в 1956 году благодаря освоению целины область продала государству небывалое по тем временам количество зерна…" ("Известия", 16 марта 1979, с-2.)

НЕПРИМИРИМОСТЬ

 — нетерпимое отношение ко всему, что объявляется враждебным или чуждым советскому строю.

Н. как система мировосприятия настойчиво культивируется в советском обществе. Объектами Н. — неприязни, осуждения — объявлены буржуазная идеология и ее влияние на советскую жизнь, "пережитки прошлого" в сознании и поведении людей, религия, западное искусство. Советских людей призывают проявлять Н. к пьянству, хулиганству, коррупции, тунеядству…

Синдром Н. формирует в советском сознании психологию осадного положения, воспитывает страх перед "вражеским окружением", недоверие, нетерпимость и презрение к людям. Создается особый тип советского мышления: отсутствие толерантности, гибкости, неприятие иного мнения, конформизм.

Призывы к Н., как правило, усиливаются во время пропагандистских камланий — борьбы с "врагами народа", "космополитами" и, сообразуясь с политикой, сворачиваются и ослабевают в условиях детанта или борьбы за власть в Кремле.

ПРИМЕРЫ: