Советский Союз. Последние годы жизни. Конец советской империи

Это было новое государственное руководство, новое ближайшее окружение М.С. Горбачева, в которое вошли также, скорее для «украшения», чем для реальной деятельности, писатели Валентин Распутин, Чингиз Айтматов, академик и директор Института физики твердого тела Юрий Осепян, уральский рабочий-металлург Вениамин Ярин и некоторые другие.

Новая команда М. Горбачева, теперь уже как Президента СССР, состояла по преимуществу из очень хороших людей, но как институт власти она была слабой. Было бы, однако, несправедливым винить в этом одного лишь Горбачева, хотя и он мог бы, оказавшись на посту президента, собрать вокруг себя более сильную и более профессиональную команду. Однако политиков с лидерскими качествами, а также сильных идеологов в Советском Союзе почти не осталось.

В годы Советской власти в нашей стране были созданы очень сильные кадры руководителей в области науки и техники; немало опытных и образованных руководителей появилось и во многих других сферах общественной жизни. Но не в политическом руководстве. По общему уровню политических способностей, интеллекта, волевых качеств окружение Сталина было слабее окружения Ленина. Этот регресс продолжился при Хрущеве и Брежневе. Но он происходил и при Горбачеве. В его окружении уже не было таких людей, как А.Н. Косыгин, А.А. Громыко, Ю.В. Андропов, Д.Ф. Устинов, которые определяли уровень политического руководства в 70-е гг. Горбачев часто менял людей, которые стояли на очень высоких постах. Но, удаляя не слишком способных руководителей, он чаще всего ставил на их место еще более слабых, но более послушных; хотя и с ними у него очень скоро возникали конфликты.

Горбачев очень плохо разбирался в людях. К тому же у него была крайне неприятная и недопустимая для руководителей такого уровня особенность: при всех почти встречах с людьми из своего окружения, с деятелями культуры, с депутатами Верховного Совета СССР Горбачев большую часть времени говорил сам и не слушал, не слышал или не давал высказаться собеседнику. Были случаи, когда, приглашая знающего человека для совета, Горбачев часа два говорил сам, а затем прощался, благодаря своего молчаливого посетителя за внимание. Очень не любил Горбачев слушать негативную и неприятную для него информацию. Даже члены Политбюро и Секретариата ЦК КПСС не любили ходить к генсеку на прием и для доклада. Были у Горбачева и некоторые привилегированные собеседники, в основном из числа деятелей культуры. Но и они отмечали позднее невосприимчивость генсека к критическим суждениям. Так, например, главный редактор журнала «Огонек» Виталий Коротич был в 1987 – 1988 гг. частым собеседником Горбачева. Однажды он решил сказать Михаилу Сергеевичу о том, что он становится все более непопулярным человеком в стране и особенно в партийном аппарате. «Дело было в 6 вечера, и Горбачев выглядел изрядно уставшим, – вспоминал Коротич. – Я тоже устал и позволил себе сказать то, что утром, может быть, и не сказал бы именно Горбачеву: вы понимаете, как вас не любят многие в аппарате? Да и за что им вас любить? Вы сами не пьете и не даете другим. Вы орденов ни себе, ни другим не навешиваете! За что вас любить людям, которые и Брежнева презирали, но терпели за то, что он и сам жил и им жить не мешал?.. – Да что ты! – отмахнулся Горбачев. – Я ведь каждый день с людьми общаюсь, по этим вот телефонам прозваниваю обком за обкомом. Знаешь, какой подъем сейчас, как люди воодушевлены! Да что ты!..» [124].