Советский век

В обстоятельствах военного разгрома и немощного правительства рассерженные солдаты и униженные офицеры разбитой армии сыграли решающую роль в Гражданской войне, способствовав победе красных. Это же характерно для всего периода 1917-1921 гг., не говоря уже о том, что солдаты были в основном из крестьян.

Важно обозначить влияние военного фактора и в последующем. В 1993 г. результаты Первой мировой и Гражданской войн в Москве обсуждались на круглом столе учеными, которые обнаружили новые данные в архивах. Их выводы представляют интерес.

Первый отмеченный ими парадокс состоит в том, что война, которая поначалу была объединяющим фактором для большинства общественных групп, превратилась в то, без чего не произошла бы революция в феврале 1917 г. Вначале именно война заставляла миллионы солдат сидеть в окопах, но по мере того как она разворачивалась, общество все больше раскалывалось. Породив 2 миллиона дезертиров и вооруженный народ, война плеснула в огонь то масло, без которого не началась бы Гражданская война. В этом отношении бессмысленно указывать на большевиков: они внесли свой вклад в низвержение старого режима, но обстоятельства его распада не были делом их рук.

Более 15 миллионов солдат служили на Восточном фронте, около 3 миллионов из них выполняли вспомогательные работы - это больше, чем французская и британская армии вместе взятые. Эти люди в возрасте от 20 до 40 лет из всех социальных групп представляли собой основную трудовую массу - источник жизненной силы страны. В канун февраля 1917 г. в вооруженных силах было 10 миллионов солдат, 7,2 миллиона из них составляли регулярную армию. Это означало, что за два с половиной года войны около 5 миллионов мобилизованных погибли в сражениях или в результате ранений либо оказались в тюрьме, бежали или стали инвалидами. Почти что каждый третий!Это были ошеломляющие потери - больше, чем понесла любая из воюющих сторон.

Российские солдаты заплатили кровью за технологическую отсталость и неготовность своей страны. Они должны были сильно напрягаться; им пришлось тяжело трудиться, их плохо кормили: при драматической нехватке всех видов продовольствия, обмундирования, вооружения, армия получала не более чем от 30 до 60 % от своих потребностей в мирное время.

Огромные военные потери переменили социально-политическую ситуацию в стране. Массы людей получили доступ к оружию и психологию войск на передовой. Большое число офицеров регулярной армии и резервистов первой категории погибли. Их заменили резервистами второй и третьей категорий, а также людьми, старше призывного возраста, которые не подходили для военной службы и не были готовы рисковать жизнью. Самые большие потери были зафиксированы среди элитных подразделений (казаки, императорская гвардия) и среди регулярных офицеров и сержантов - основной опоры армии. Младший военный состав и резервные офицеры тоже были сильно обескровлены. Так царизм утратил свою основную опору - армию.

Огромная ошибка была совершена Александром Керенским в июле 1917 г., когда он бросил войска в новое наступление, усилив деморализацию этой массы вооруженных крестьян, которые вскоре растворились по стране с оружием в руках. Они расширили простор для банд всякого рода, неважно, зеленых , красных или белых или просто бандитов, обеспечив крестьянство оружием и руководством, достаточным для захвата земли у землевладельцев и ее перераспределения. Вот что стало главным обстоятельством при превращении кризиса в глубокую катастрофу [121].

Эти моменты заслуживают внимания. Нет ничего более опасного и разрушительного, чем деморализованная армия, скатывающаяся в бандитизм, как происходило при большом числе дезертиров, которые привлекались обеими сторонами во время Гражданской войны. Если, как мы уже поняли, сержантский состав состоял из рабочих и солдат крестьянского происхождения, то офицеры в основном были из среднего класса, интеллигенции и знати. Белые объединялись вокруг своих офицеров, кадетов и того, что осталось от подразделений казаков; красные полагались на членов партии, заводских рабочих и многочисленный сержантский состав бывшей царской армии и даже, что удивительно, на многих офицеров.

Тот факт, что побежденные солдаты играли такую важную роль в низвержении старого режима и создании нового, есть еще одно свидетельство того, что результат войны был не неудачей, a delapidation режима. Это подтверждает и плебейский характер революции. Правда, те авторы, на которых я ссылаюсь, пишут о «солдатах», не упоминая их крестьянского происхождения. Во введении к «Истории русской революции» Лев Троцкий описывает ее как преимущественно крестьянский феномен, охвативший сельские массы, как одетые в военную форму, так и без нее.

Картина постреволюционной России, которую мы обрисовали в первой части книги (интеллектуалы-марксисты, огромное количество полуобразованных членов партии и кадетов, опасная индустриализация и культ вождя из старинного репертуара), заставляет нас обратиться к вопросу о российской отсталости.