Советский век

Вероятно именно поэтому постоянным предметом горячей дискуссии статистиков, демографов и политиков стали численность и сравнительный вес сельского и городского населения. Согласно результатам переписи 1926 г., городские жители составляли 2 631 114 человек (17,9 %), в то время как сельское население достигало 120 718 801 жителя (82,1 %). Известный специалист по истории советского крестьянства Виктор Данилов считал, что реально это соотношение было выше (84 %). Он утверждал, что переписчики и демографы включали в перечень «городов» населенные пункты, которые в то время были большими деревнями, таким образом искусственно увеличивая вес городского населения. Его поправка свидетельствует об одной из характерных черт этого периода: непрерывная урбанизация происходила на фоне самой настоящей деревенской жизни, уходящей корнями вглубь истории России [25].

Это отмечалось и многими иностранцами, наблюдавшими в конце 1920-х гг., как в городах (в том числе в Москве) «город и деревня все еще играют в прятки» (Вальтер Бенъямин). Среди городского населения повсеместно отмечалось преобладание выходцев из деревни, и эта социоисторическая реальность была весьма далекой от того, чтобы сойти на нет, несмотря на коллективизацию и другие стратегии «модерна».

Преувеличение численности «интеллигенции», велеречивые заявления об успехах планирования, триумфальный гром фанфар по случаю строительства «социализма», провозглашение 1937 г. «годом чудес» (Сталин) указывало на решимость, по крайней мере на словах, ускорить завершение исторической стадии построения социализма, все еще укорененной в прошлом. Это ускорение ни в коей мере не убавляло напряжения и мучительности переходного периода, скорее наоборот.

Перепись, проведенная в январе 1939 г., констатировала: население СССР (в границах до сентября 1939 г.) составляло 170.5 миллиона человек, из них 114,4 миллиона проживало в сельской местности (или 67 %) и 56,1 миллиона - в городах (или 33 %). Согласно этим данным, за 12 лет городское население страны удвоилось, увеличившись на 30 миллионов человек. Эти цифры являлись показателем чрезвычайно быстрого темпа урбанизации. Ежегодный прирост городского населения тоже говорил сам за себя: 2,7 % за период с 1926 по 1929 г.;11.5 % - с 1929 по 1933 г.; 6,5 % - с 1933 по 1939 г. В среднем за годы между переписями 1926 и 1939 гг. прирост городского на селения составил 9,4 % в год.

Столь же красноречивыми являлись данные так называемой неупорядоченной статистики: с 1926 по 1929 г. городское население увеличивалось на 950 тысяч человек в год; с 1929-го по 1932-й - на 1,6 миллиона в год; с 1932-го по 1939-й - на 2,34 миллиона человек. В 1940-м население городов составило 63,1 миллиона (эта цифра включает 7 миллионов, проживавших на недавно присоединенных территориях).

В результате коренных перемен в жизни деревни рост городов и бегство крестьян в города приняли гигантские размеры. За три года (1936-1939 гг.) города пополнились на 29,6 миллиона жителей, из них 18,5 миллиона были вновь приезжими; 5,3 миллиона пришлись на естественный прирост; 5,8 миллиона прибавилось как следствие административных решений, преобразовавших крупные сельские поселения в города. Только в 1939 г. новых горожан, только что приехавших из деревни, насчитывалось 62 %; рождаемость в городах и «сельских населенных пунктах» составила 17,8 %; оставшиеся 19,5 % граждан стали городскими обитателями благодаря административным преобразованиям; примерно 5,8 миллиона крестьян приобрели этот статус, не трогаясь с места [26].

Этот процесс не ограничивался 640 городами, унаследованными Советами от царской России. На протяжении 30 лет после 1917 г. в стране появилось около 450 новых городов. Население от 100 до 500 тысяч человек насчитывалось в 71 городе, в то время, как в 1926-м таких городов было всего 28. В восьми городах страны численность жителей превысила 500 тысяч человек (против трех в 1926 году).

В период с 1897 по 1926 г. наиболее быстрорастущими были крупные города. В 1926-1939 гг. вследствие индустриализации стали бурно развиваться средние города с населением 50-100 тысяч человек. Многие из них строились «на пустом месте», вокруг новых промышленных объектов. В 1926 г. городское население составляло 17,4 %, спустя 13 лет его доля выросла до 32,9 процента [27].

Однако ни цифры среднего ежегодного роста, ни общее число - более 30 миллионов новых городских жителей - не могут передать того напряжения и беспорядка, которые явились следствием бурной урбанизации. 18,5 миллиона крестьян не просто переезжали с места на место, оседая в городах. Эта громадная цифра говорит о том, что население двигалось в разных направлениях. Миллионы крестьян уходили в города; богатые крестьяне, «кулаки» искали там убежище от преследований. В то же время массы людей бежали из городов.Это был настоящий человеческий водоворот.