Советский век

Страна оказалась не готовой к массовой миграции. Из-за плохих урожаев и кризиса заготовок зерна жизненные стандарты упали. Одновременно возникшая жилищная проблема приобрела поистине драматический характер. Часто люди находили приют в бараках или в углу чьей-нибудь комнаты. Если же семье удавалось заполучить собственную комнату в перенаселенной коммунальной квартире, это считалось чудом.

Но подобные трудности не останавливали переселенцев. Серьезность положения подтверждают цифры учета жилья: рабочие бараки (часто просто крыша над головой, без «удобств») и растущее число коммунальных квартир (одна комната на одну семью и одна кухня на четыре и более семей) стали на многие годы отличительной чертой жизни советского мегаполиса.

В 1928 г. жилище считалось «нормальным» и соответствующим санитарным нормам гигиены и комфорта, если на человека приходилось 6 квадратных метров жилья. Но даже это скромное пространство оставалось мечтой: цифра как норма была заложена в первый пятилетний план, но так и осталась на бумаге. Рабочим приходилось довольствоваться жалким пристанищем или снимать углы в соседних деревнях далеко от места работы. Жилье приходило в негодность и даже при близительно не соответствовало минимальным стандартам гигиены. На 6 января 1936 г. жители новых городов Европейской России в среднем имели 4,4 квадратных метра на человека, в Сибири - 3,2 квадратных метра.

Данные о сфере услуг и санитарном состоянии жилья бы ли еще более ужасающими. В Европейской России и Сибири уровень обеспечения канализацией, водоснабжением и центральным отоплением оставался до чрезвычайности низким. Исключением стало лишь электричество: электрическое освещение было подведено к 92,3 % домов России (70 % в Западной Сибири). По контрасту, только 22,8 % домов в России и 5 % в Сибири имели канализацию и лишь в 43 % и 19 % соответственно - подавалась вода.

Эти данные наглядно живописуют стандарты бытовой жизни тех лет. Они дают представление о трудностях совместного проживания в перенаселенных квартирах, где уединение было невозможным, а личная и семейная жизнь оказывалась напряженной до предела.

Рождаемость и смертность.

Недоедание, плохие жилищные условия, отсутствие гигиены, физическое и нервное истощение женщин из-за слишком короткого отдыха, не говоря об общественном труде, участие в котором женщины делили наравне (если не больше) с мужчинами, - все это объясняет упадок рождаемости в 1930-х годах.

В первые годы этого десятилетия экономические трудности, особенно голод 1932-1933 гг., и другие тяготы снизили рост населения. Скудное питание, карточная система, интенсивная миграция, «раскулачивание», постоянный приток и отток городского населения расшатывали традиционный семейный уклад и внутрисемейные отношения.

С 1923 по 1928 г. прирост населения был беспрецедентно высоким - 4 миллиона человек в год - благодаря низкой смертности и высоким темпам рождаемости, особенно в деревне. В 1928 г. уровень рождаемости составил 42 человека на тысячу, смертности -18 при темпе роста населения в 24 %.Совершенно иную картину можно увидеть в 1928-1940 гг.: темпы роста населения упали, особенно в 1930-1931 гг., и продолжали неуклонно снижаться. В 1932 г. рождаемость превышала смертность всего на 5,6 %. А в 1933 г. в городах Европейской России впервые был зафиксирован отрицательный демографический баланс. Период с 1930 по 1935 г. был в этом плане особенно тревожным.

Только в 1938 г. темпы роста населения в этих регионах вернулись к уровню 1929 г. и составили 20 %. Затем они вновь упали до 19,2 % в 1939-м и 13,2 % в 1940-м из-за угрозы войны и небольшого числа людей брачного возраста, что явилось эхом людских потерь во время Первой мировой и Гражданской войн [28].

Трудно сказать, насколько соответствует истине данная статистика, взятая из советских источников. Действительно, спад рождаемости может быть частично отнесен на счет определенной тенденции. Но факт, что правительство принимало резкие меры для того, чтобы сдержать и выправить этот спад, говорит о том, что оно располагало более тревожными цифрами. Даже попытка улучшения жизненных стандартов к концу 1930-х не привела к нужным результатам. Жесткий упор на драконовские меры вроде запрещения абортов (27 июня 1936 г.) также оказался неэффективным. Не принесла желаемых изменений и неуклюжая попытка государственного стимулирования рождаемости путем создания образа «матери-героини». Матерям, воспитавшим не менее десяти детей, вручались специальные удостоверения и медаль, дающие право без очереди совершать покупки в магазинах, - но это лишь породило множество шуток. Рождаемость несколько возросла, когда было введено жесткое наказание за подпольные аборты, о чем официально объявили на пике массовых репрессий «большого террора» в 1937 г., однако на короткое время. В 1939-м последовал новый спад до уровня 1935 г., когда к уже перечисленным причинам добавился новый фактор - объявление о мобилизации мужчин в Красную армию.

Глава 6. УДАР КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ