Советский век

Ни одну политическую систему нельзя понять, если не учитывать обратные эффекты, провоцируемые ею самой. Строй, запустивший маховик крупнейшего социального переворота в истории человечества, в конце концов принял иную форму - проявился в виде диктатуры, специфической как по форме, так и по содержанию. Для исследователя это может означать только одно: нельзя игнорировать историю социального развития страны, даже если имеешь дело с ее жестко очерченной политической системой или, конкретизируя, с рожденным ею (системой) сочетанием партии и государства.

Слово текучка (которое можно трактовать как «непрерывное движение рабочей силы») точно и образно передает характер масштаба перемещений населения, особенно в первые годы преобразований. Миллионы людей бродили по стране. Одни стремились в города и на крупнейшие стройки, другие почти в таком же количестве их покидали. Люди бежали из деревень, подчас из-за угрозы раскулачивания с последующей высылкой «кулаков» и членов их семей. Значительная часть тех, кто сорвался с насиженного места, стремилась получить специальность или найти новую работу. Однако и бросали они ее с такой же стремительностью. Текучка во всех своих формах выливалась в грандиозный поток, пронизывающий социум. Поток, трудно контролируемый, поскольку он находился в постоянном движении, и «впадавшие» в него людские ручейки тоже жили движением: на дорогах, в поездах, в городах и селах - по всей стране. Атмосфера была откровенно предгрозовой, ситуация - взрывоопасной.

Введение внутренних паспортов и прописки (обязательной регистрации в городских отделениях милиции ради соблюдения правил общежития) стало лишь одним из способов наведения порядка в стране. С одной стороны, это было маскировкой административных и репрессивных мер; с другой - экспериментом в области социальных и экономических стратегий.

Упущения в планировании среды городской жизни уже на начальной стадии стали неотъемлемой частью и источником социальной нестабильности. Даже позднее, когда удалось достигнуть определенной устойчивости, общество сохраняло важную особенность: помимо частично «деревнезированных» городов, 67 % населения сталинской России проживали в сельской местности, и громадный контингент работающего населения, несмотря на трактора МТС, все еще был таким же, как и до индустриализации.

Жизненной средой людей оставались деревни средней величины, иногда несколько деревень, часто отстоявшие друг от друга на огромные расстояния. В степных регионах и на Северном Кавказе существовали и более крупные села с большой численностью населения, но количество их было невелико. Но сильнее, чем расстояние, отдалял деревню от города уклад жизни. Система социальных отношений на селе основывалась на соседстве; экономическая деятельность определялась сезонным ритмом; глубоко религиозная культура оставалась проникнутой магическими верованиями, которые оказывали глубокое влияние на повседневную жизнь и поведение жителей села.

Создание городской культуры, и тем более адаптация к ней - процесс длительный. В течение того короткого периода, который мы исследуем, переход от одного образа жизни к другому даже при более благоприятных условиях был бы чрезвычайно рискованным экспериментом. Городская жизнь, особенно в крупных городах, оказывалась непреодолимо сложной для людей, приехавших из деревни, даже для тех, кто вроде бы прижился в новой среде. Достаточно одного примера, чтобы представить резкий контраст этих миров: в то время в крупных городах можно было выбирать из 45 тысяч профессий, а на селе - освоить не более 120 специальностей.

Недостаток продуктов и жилья - самые очевидные и тягостные аспекты городской жизни - усугубляли трудности, ожидавшие мигрантов в городском промышленном мире. В деревне человек жил среди родной знакомой вселенной - свой дом, домашняя скотина, инвентарь, хозяйство, соседи, каждого из которых он знал лично. Анонимная толпа в городах представлялась сельскому жителю откровенно враждебной. Бытовые трудности, о которых мы упоминали, делали адаптацию к городской жизни еще более тягостной. К тому же в больших городах в те годы оказывалось множество молодых людей, поведение которых было далеким от сдержанности (феномен молодежного буйства, захлестнувший города, именовали с исчерпывающей краткостью -хулиганство).Правда, это же облегчало ассимиляцию деревенской молодежи: они забывали заветы стариков быстрее, чем усваивали городские нравы.

Для многих крестьян единственным способом ответить на вызов жесткого окружения стало сохранение сельских традиций. Это защитное поведение способствовало оживлению «деревенского» характера городов, унаследованного от городского быта прошлой России, представлявшего собой гибрид городской среды и патриархального образа жизни и на долгое время остававшегося одной из наиболее жизнестойких черт советской урбанизации.