Советско-американские отношения и война во Вьетнаме. 1964-1968 гг.

Даже сегодня довольно трудно судить о том, кто в данной ситуации был прав. Заслуживает внимание мнение А. Шлезингера, который отмечал: «Нет сомнений, убийство множества жителей Северного Вьетнама может придать американцам внутреннее психологическое удовлетворение. Но вопрос в том, поможет ли это выиграть войну»[191]. В то же самое время американские военные исходили из простой истины: «Если у вас есть оружие, которое наносит урон противнику, то стоит его использовать наиболее эффективно, насколько это возможно, если вы хотите достичь какого-либо прогресса»[192]. Но стоит отметить, что ряд уступок, на которые готовы были пойти лидеры ДРВ, свидетельствует о том, что внутри ЦК ПТВ уже не было уверенности в безоговорочной победе на поле боя. Эти факторы неуклонно подталкивали лидеров ДРВ искать дипломатические способы решения конфликта. Что касается американской стороны, то в 1966 г. американская общественность, безусловно, поддерживала вьетнамский курс президента Л. Джонсона, а военные были как никогда оптимистичны, говоря о скорой победе. Так, член совета планирования государственного департамента США З. Бжезинский, характеризуя международную ситуацию, заявил: «Сегодня наше глобальное вовлечение и наше превосходство в силе таковы, что их сокращение создало бы международный хаос огромных размеров… Можно сказать, что интервенция оправдана во всех случаях, когда отказ от нее будет создавать региональную нестабильность возрастающих масштабов»[193]. Тем не менее нужно отметить, что были и более радикальные взгляды: например, сенатор от штата Аризона Б. Голдутер предлагал с помощью ВВС США стереть с лица земли Ханой, порт Хайфон и всю инфраструктуру ДРВ, а также осуществить вторжение непосредственно на территорию Северного Вьетнама[194]. Однако постепенно среди американских политиков стали появляться такие личности, которые задавали все больше вопросов и выражали определенный скепсис по поводу вьетнамского конфликта и того положения дел, в котором оказались США. Так, в октябре 1966 г. сенатор У. Фулбрайт в ходе беседы с Д. Раском усомнился в правильности выбранной стратегии, высказав следующие опасения: «За последние несколько недель генерал У. Уэстморленд и другие члены администрации сделали оптимистичные заявления о скорой победе. Подобные заявления слышны не первый раз, возможно, что на сей раз это правда и Хо Ши Мин сдастся или умрет, или Вьетнконг будет уничтожен, или просто растворится в джунглях. И даже в таком случае это не будет означать, что американские обязательства исчезнут; мы будем также в одиночку предоставлять военную и экономическую помощь слабому сайгонскому режиму в размере около 10 млрд или 15 млрд долларов в год. И это притом, что мы с трудом можем предположить, что Китай и Россия не будут предпринимать никаких весомых шагов, чтобы спасти Вьетконг и Северный Вьетнам. Но предположим, что этот оптимистичный сценарий сбудется… Мы будем по-прежнему вести аморальную и ненужную войну»[195]. С критикой вьетнамского курса Л. Джонсона выступил Дж. Кеннан, отметив, что, даже если НФОЮВ будет контролировать всю территорию Южного Вьетнама, это, конечно, очень прискорбно и незаконно, но это все равно не создает угрозу безопасности США настолько, чтобы оправдать военную интервенцию со стороны Соединенных Штатов[196]. С течением времени среди американских политиков и общественных деятелей подобные вопросы и скепсис будут выражаться все чаще. По этой причине в поисках мира был заинтересован не только Ханой, но и Вашингтон.

24 июля 1966 г. телеграммой из посольства США в Южном Вьетнаме Вашингтон получил сведения о переговорной позиции ДРВ. Лидеры Северного Вьетнама выдвинули ряд условий, сводившихся к двум принципиальным положениям. Во-первых, прекратить эскалацию военных действий и бомбардировки Северного Вьетнама. Во-вторых, в основу переговоров с американцами должны быть положены ранее выдвинутые ДРВ «четыре пункта»[197]. Более того, из вновь рассекреченных «Документов Пентагона» известно, что позиция руководства Северного Вьетнама была как никогда благоприятной. К ранее обозначенной позиции были сделаны дополнения, которые сводились к следующему: «Хо Ши Мин не настаивал на полной остановке бомбардировок, а только на временной приостановке; Хо Ши Мин не ставил обязательным условием участие НФОЮВ как единственного представителя народа Южного Вьетнама»[198].