Советско-финская война

Никула и Хакала, передвигаясь бегом по ходам сообщений, попытались найти наилучшую позицию, но в траншеях уже находились несколько танков, один из которых пылал ярким пламенем. Трое русских бежали от него, но вскоре их настигли пули финнов. Хакала крикнул Никула: „Берегись, танк!“ Прямо перед ним грозно маячило покрытое грязной смазкой огромное чудовище, и Никула, рухнув на дно траншеи, замер, пока танк проходил над ним. Финн оказался буквально похоронен под снегом и грязью.

К счастью, траншея была узкой и хорошо укрепленной, ее стены не обрушились под 30-тонной тяжестью танка.

Танк остановился, продолжая вести огонь; вспаханные его гусеницами замёрзший песок и гравий почти полностью завалили финна, вдавленный в грудь приклад винтовки не давал дышать. И при каждом новом выстреле нависшего над ним „железного монстра“, очередная порция песка и гравия сыпалась на Никула. В конце концов ему удалось высунуть голову и втянуть в себя пропитанный гарью и бензином воздух, и тут ему пришло на ум, что в любой момент один из его товарищей может метнуть в танк бутылку с „коктейлем Молотова“. Тогда он заживо сгорит вместе с находящимся над ним танком врага.

Никула лихорадочно пытался выбраться, но все попытки оказались тщетными. Ноги не двигались, и он едва мог пошевелить только левой рукой. Танк продолжал громыхать своим орудием.

Внезапно над его головой послышались другие звуки — выстрелы и крики; затем все стихло. Никула не знал, что и думать: то ли он потерял сознание, то ли русские убили всех находившихся на линии фронта финнов. Он обливался потом от страха и боли, понимая, что в 30-градусный мороз, пропотев, замёрзнет насмерть. Он дёрнулся и почувствовал, что стянул с себя сапоги. Теперь он был уверен, что его положение безнадежно.

Внезапно танк двинулся. Потоки песка, грязи и снега снова посыпались на Никула, но чудовище ушло. Он почувствовал, как кто-то тянет его за руки, а чья-то рука схватила его за ремень. „Могильная“ тяжесть исчезла, но теперь Никула боялся открыть глаза, потому что вытянувшие его руки могли оказаться руками русских. Только услышав знакомый говор той местности, в которой жил, он понял, что находится в безопасности. „Эй, старина. Ты жив или умер?“

Никула открыл глаза. Да, перед ним были солдаты его подразделения. Танк ушел, но поблизости стояли без движения и горели другие[27].

Борьбе с танками отводилось важное место в сдерживании ожидаемого наступления противника. План требовал уничтожения как можно большего количества танков еще до начала главных событий. В приказах из штаба Маннергейма констатировалось, что русским танкам, направляемым на прорыв линии обороны, в первую очередь надо противостоять минированием, устройством ловушек и противотанковых рвов. После этого в дело должна вступить финская артиллерия. Третьим эшелоном предусматривались заграждения из камня, новые противотанковые рвы, а после них борьбу с танками предстояло вести передовым отрядам с помощью тротиловых зарядов, ручных гранат и бутылок с зажигательной смесью. Позади этих подразделений будут находиться противотанковые орудия. За ними наступит очередь регулярных пехотных частей, находящихся на линии фронта, и их резервов, имеющих на вооружении средства борьбы с танками. Эти же резервы планировалось использовать позади линии фронта для борьбы с прорвавшимися танками.

Разрабатывая план наступления, генерал Мерецков рассчитывал, что финны ожидают первых крупномасшабных действий его сил у так называемых „ворот в Виипури“, между озерами Каук и Муола, где местность и сеть дорог позволяют использовать большое количество войск и техники. Это являлось его истинной целью, но сначала он планировал нанести удар дальше к востоку, с тем чтобы вытеснить резервы финнов из западной части Карельского перешейка. Когда Тайпале окажется в его руках, он начнет наступление на Виипури.

В Тайпале, неподалеку от границы, озеро делает изгиб в южном направлении, вокруг куска суши, представляющего собой прекрасный плацдарм, на котором линия финской обороны проходила вдоль северной части выступа. Здесь, на восточной оконечности линии Маннергейма, окопы и траншеи были ненамного больше дренажных канав, отрытых местными фермерами для отвода болотной воды со своих полей. Во многих местах траншеи были такими узкими, что в них было невозможно разойтись двум солдатам. Именно в районе Тайпале между 6 и 11 декабря финны совершили один из самых заметных подвигов по защите своей земли во время Зимней войны.

Ниило Кеньякка, командир взвода 21-й дивизии, прибыл со своими людьми на смену обороняющимся, находившимся на позициях последние несколько дней.

Позже он вспоминал: