Советско-польские дипломатические отношения 1918- 1939 годов в отечественной историографии

Bозникает вопрос. Как, приняв закон о недопустимости именования польских лагерей концентрационными, в Польше будут поступать с теми польскими историками, которые позволят себе ссылаться на вышеназванную «Временную инструкцию…»? Ознакомление с документами, содержащимися в сборнике «Красноармейцы…», позволяет уверенно утверждать, что дело не в названии, а в сути польских лагерей для военнопленных. В них были созданы такие нечеловеческие условия содержания военнопленных красноармейцев, что они могут с полным правом рассматриваться, как предтечи нацистских концлагерей.

Об этом свидетельствует абсолютное большинство документов, размещенных в сборнике «Красноармейцы…». Открываем сборник «Красноармейцы…». Вот документ № 164, именуемый «Отчет о результатах осмотра лагерей в Домбе и Стшалково» (октябрь 1919 г.).

«Осмотр лагеря Домбе… Здания деревянные. Стены неплотные, некоторые здания без деревянного пола, палаты большие… Большинство пленных без обуви – совсем босые. Кроватей и нар почти нет… Ни соломы, ни сена нет. Спят на земле или досках… Ни белья, одежды; холод, голод, грязь и все это грозит громадной смертностью…»

Там же:

«Отчет об осмотре лагеря Стшалково. …Состояние здоровья пленных ужасающее, гигиенические условия лагеря отвратительные. Большинство зданий – это землянки с продырявленными крышами, земляным полом, очень редко встречается дощатый, окна забиты досками вместо стекол… Многие бараки переполнены. Так, 19 октября с.г. барак для пленных коммунистов был так переполнен, что, входя в него среди тумана трудно было что бы то ни было рассмотреть. Пленные скучены настолько, что не могли лежать, а вынуждены были стоять, облокотившись один на другого…».

Польский лагерь Тухоль. В 1919–1921 гг. в нём содержались пленные красноармейцы

После варшавского соглашения Петлюры с Пилсудским в 1920 году Польша получила 162 тысячи квадратных километров украинской территории с населением 11 млн. человек. С целью насильственной ассимиляции и полонизации в регион направили поток польских переселенцев, которым было передано более 200 тысяч гектаров земли в Галичине, 112 тысяч гектар на Волыни и 113 тысяч гектар в Полесье. На оккупированных территориях действовал комендантский час, было ограничено передвижение, а армия была готова в любой момент к подавлению восстаний. Польские чрезвычайные «военно-полевые суды», действовавшие еще с 1918 года, в 20-х годах получили право выносить смертные приговоры в течение 12 часов, чем охотно пользовались.

В рамках деукраинизации Западной Украины польское руководство наложило запрет на деятельность украинских общественно-политических и культурно-образовательных организаций. С марта 1920 года в делопроизводство введен термин "Малопольске Всходне" и запрещено употребление терминов "Западная Украина" и "украинец". Во Львове были запрещены украинские газеты "Дело" и "Свобода". Молодым людям запрещали учиться в университетах Львова, пока они не пройдут службу в Войске Польском. Во время оккупации целенаправленно уничтожались украинские школы, а их здания забирали под свои нужды польские военные. Из 17 тысяч учителей только 2 тысячи были украинцами, а в Краевой Школьной Раде было всего лишь 7 членов-украинцев из 40. Преподавание на украинском языке могло вестись исключительно в низших подготовительных школах общины, в остальных – строго на польском. Кроме того, как для низших подготовительных школ, так и в отношении частных курсов для неграмотных действовал запрет на обучение украинской грамоте.

Польские власти не ограничивались уничтожением украинской самобытности на захваченных землях. В конце 1919 года регион столкнулся с эпидемией тифа, для борьбы с которой Польша ничего не предприняла. Смертность среди заболевших тифом в то время достигала от 20 % до 50 %. Только за первый квартал 1920 года заболело более 20 тысяч украинцев. Польская санитарная служба решила, что спасать Западную Украину от эпидемии нецелесообразно и "нужно ждать, когда она погаснет сама" (Крівава Кніга Ч.2). Очевидно, что естественное сокращение украинского населения оккупированных территорий от мора способствовало ускорению проводимой поляками политики ассимиляции, поэтому польская власть сознательно игнорировала голод, эпидемии, а также другие социальные проблемы на Западной Украине. Села не восстанавливались, семена для посевов крестьянам не поставлялись. Вместо этого польские жандармы занимались реквизициями и отбирали у украинцев последнее.

23 апреля 1922 года российское правительство направило ноту, в которой предложило Польше возместить военный ущерб, но в ответной своей ноте Польша отвергла данное предложение и ответила, о том, что правительство Польши не причастно к тем злодеяниям, которые творились во время войны польскими бандами[68].