Читаем Совилкупление полностью

Совилкупление

Он вырывается и толкает меня на колени перед собой. Он не ждет разрешения, и я не хочу, чтобы он этого делал. Я открываю рот, и он не щадит меня. Он заполняет его так глубоко, что я чуть не давлюсь.

— Я пробовал тебя так много раз, Мерседес. Попробуй меня, — рычит он.

Я раскрываюсь шире, облизывая его. Он крепко сжимает мои волосы руками, оттягивая мою голову назад, чтобы видеть, как его член входит в мой рот и выходит из него. Каждая горячая сцена, о которой я читала в книгах, меркнет по сравнению с реальностью, в которой все воспринимается так всепоглощающе.

Когда он кончает, я выпиваю его до дна, и он вздрагивает, изливаясь в меня. Он отстраняется и поднимает меня в воздух, обнимая.

— Срань господня, Мерседес. Я пытался быть нежным. Ты в порядке?

Я бы обняла его в ответ, но не могу пошевелить руками. Все, что я могу сделать, это кивнуть, уткнувшись ему в грудь.

Он кладет руки мне под ягодицы и приподнимает меня выше, так что мы снова смотрим друг другу в глаза.

— Прости, что я ушел таким образом. Я не знал, что смогу, а когда понял, не знал, как вернуться.

Это странно, а также очень возбуждает, когда меня держат так, словно я ничего не вешу. Суперсолдат или нет, он сильнее всех, кого я когда-либо встречала.

— Куда ты уходил?

Он ставит меня на ноги.

— Мерседес, я снова был вилкой.

Интересно, звучит ли это для него так же безумно, как для меня.

— Я… я знаю, ты веришь в это, но…

Он хмурится.

— Ты была прямо здесь, со мной, когда я вернулся на этот раз.

Я морщусь.

— У меня были закрыты глаза.

Он проводит рукой по волосам.

— Если ты не веришь, что я вилка, значит ли это, что ты также не веришь, что я служил во Второй мировой войне?

Лоно все еще пульсирует от его притязаний. Каждый дюйм тела горит и покалывает после нашего соединения.

— Нам обязательно говорить об этом прямо сейчас? — я оглядываюсь, нахожу на полу свою рубашку и поднимаю ее.

— Да, — он забирает рубашку у меня из рук и бросает ее обратно на пол. — Не возводи между нами стены. Скажи мне правду. Если ты не веришь тому, что я тебе сказал, во что ты веришь?

Я чувствую себя неловко и незащищенно, но не потому, что я голая.

— Какой бы ни была правда, мы будем вместе.

— Какой бы ни была правда? — он вздыхает. — Ты думаешь, я лгун?

— Нет.

— Сумасшедший?

Я прикусываю нижнюю губу.

— Возможно.

— Я тебя не виню. Вся эта ситуация безумна, — он поднимает руку, чтобы погладить меня по щеке, и мне плевать, что у него несколько личностей, и это только одна из них. Он мне нравится. Он мне очень нравится. — Если я попытаюсь доказать тебе, что я действительно иногда бываю вилкой, ты мне кое-что пообещаешь?

Он смотрит на меня сверху вниз, как будто я единственная женщина, которую он когда-либо хотел или мог хотеть, и у меня нет сил отказать ему.

— Все, что угодно.

— Если тебе придется трахнуть меня снова, чтобы вернуть… сделай это.

— Такое обещание легко дать.

— Неважно, в какой форме я нахожусь.

Боже мой, он действительно думает, что может превратиться в вилку. Что он будет делать, когда поймет, что не может? Это вызовет психотический срыв?

— Ты не должен ничего мне доказывать, Хью.

— Я должен, и это нормально, — он кривится.

Ворчит.

Делает еще одно болезненное выражение лица.

Снова ворчит.

— Тебе нужно в ванную? — спрашиваю я. У него такой вид, будто он пытается что-то выдавить.

Его руки сжимаются в кулаки, и он подносит их к затылку.

— Почему я, черт возьми, не могу этого сделать? Почему у меня никогда ничего не получается правильно?

И затем, прямо на моих глазах, в туманной вспышке света, он исчезает, и вилка, моя любимая вилка, падает на пол.

Боже мой, он действительно вилка.

Моя вилка.

Я трахнула свою вилку.

Я была выебана вилкой.

Я бросаюсь на колени рядом с ним.

— Хью, прости, что я тебе не поверила. Вернись.

Ничего.

Я беру его на руки и прижимаю к своей обнаженной груди.

— Не смей бросать меня сейчас. Хью… ты меня слышишь?

Ничего.

— Вибрируй, если ты меня слышишь.

Что мне теперь делать?

Это все моя вина.

Он сказал, что не знает, как вернуться. О чем он просил меня? Трахнуть его, чтобы вернуть?

Как?

Я краснею, вспоминая, как раньше доводила себя до оргазма ручкой вилки.

— Хорошо. Хорошо. Если это то, что нужно.

Я беру Хью на руки и несу в кровать. Идея воспользоваться вилкой после того, как я была с Хью, не кажется заманчивой.

Но это Хью.

Я ложусь на кровать и прикладываю ручку к своему клитору. Она не двигается.

О, нет.

Я потираю ей туда-сюда свой бугорок.

— Хью, я знаю, что ты там. Вернись. Вернись ко мне.

Это не работает.

Я закрываю глаза и представляю, как Хью прикасается ко мне вместо вилки. Я шепчу его имя снова и снова, все время двигая его ручкой взад-вперед. Образы Хью заполняют мои мысли. Я извиваюсь на нагревающемся металле.

Вилка начинает вибрировать.

Хью начинает дрожать.

— Давай, Хью. Ты сможешь это сделать. Ты сможешь сделать это снова, если притащишь сюда свою задницу.

И вот так просто металл заменяется талантливым влажным языком…