Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991

Завтра начинается закрытая встреча европейских компартий по молодежи. Хоть я и принимал участие в ее подготовке, не пойму, что там закрытого… Ни «о себе», ни «о других» мы не ставим никаких проблем молодежи. Даже, собственно, практическая цель не ясна, просто надо демонстрировать самим себе и партиям международную активность МКД.

Встречал ирландку, которая приехала на молодежную встречу (Эдвин Стюарт). Она мне говорит в машине: третьего дня трех католиков убили у нас в доме. Боюсь за дочек (10 и 18 лет). На воскресенье мы их отправляем из Белфаста в другие города, к родным. В воскресенье протестанты особенно неистовствуют. Да и вечерами все время неспокойно на душе: я и Джимми (муж) то на митингах, то в разъездах. Они одни обычно дома. Ей самой лет 40.

В воскресенье были лыжи в Успенке. Это первый в эту зиму настоящий лыжный день. Я стремительно мотался по всем своим разведанным в прошлом году лыжням. Три часа — до полного изнеможения. А вечером пришлось встречать английскую делегацию (с Капитоновым!) и ужинал с ними.

Подписывая сегодня бланки на выдачу карманных денег прибывающим на «молодежную встречу» (по 100 рублей каждому, и это на два дня! При полном пансионе и прочем сервисе), я подумал: ведь это все «за счет тамбовского мужика». Пожалуй, ни одна другая страна не выдержала бы так долго долг интернационализма. И он давно бы загнулся совсем, если бы революция (главная) произошла не в России, а, допустим, в Германии или во Франции.

24 февраля 1973 г.

21 февраля — на Плотниковом, московский корреспондент "Morning Star" — Коллин Вильяме, вместе с женой Джейн и делегацией КПВ. Мой тост. Подарил «от ЦК КПСС» часы. Тост главы делегации (Гордон Макленнан) — подтексты.

Закончилась встреча европейских КП по молодежи. Мое участие — косвенное.

На другой день два шведа (участники встречи) сказали: мол, ничего, конечно. Правда, неизвестно для чего такая встреча. А потом, больно уж старые дяди занимаются проблемами молодежи.

Банкет на Плотниковом по поводу окончания встречи. Молодой итальянец, француз — соседи по столу.

У Б. Н. еще один доклад перед аппаратом ЦК — 28 числа. Боже!

Кроме поездки в Берлин с «призраком», он еще будет открывать торжество по этому случаю в Колонном зале.

4 марта 1973 г.

Неделя была трудная. Английская делегация вернулась в Москву (Ленинград, Киев, Вильнюс, Львов). Много пришлось с ними возиться, но в итоге — это интересно. Они начали (еще в Москве, на заводе малолитражек) интересоваться: «Какая средняя зарплата у вас на заводе? — 150. Ага…,- быстро считает что-то на бумажке, — значит надо три года работать, не есть, не пить, в кино не ходить…, чтобы приобрести автомобиль»

После этого начинается скандальная перепалка с переменным успехом. Ночью бородач Ральф Пиндор, рыжий, молодой шоп-стюард из Шотландии попросил главу делегации собрать всех вместе: «Вы зачем сюда приехали? Бузить, как провинциалы? Портить отношения между партиями? Вы что — в баре за углом находитесь или выполняете политическое задание?»

На утро все извинялись.

С каждым днем их критический пыл ослабевал. Даже те вопросы, которые они задавали всюду и хотели донести до ЦК КПСС, они в конце концов так и не поставили: о евреях (их теоретики пришли к выводу, что если бы у нас перестали евреев считать национальностью и записывать их таковыми в документах, — все сразу бы оказалось в порядке), о социал-демократии, об Общем рынке. Они хотят, чтоб мы по-прежнему против него боролись.

Матковский и Лагутин, которые с ними ездили, говорят: после многочисленных встреч на всех уровнях, англичане признавались, что они в каком-то странном состоянии. Возразить вроде нечего, крыть нечем, а неудовлетворенность остается.

Видимо, это от того, что они, как и вообще на Западе, хотят нас мерить несоизмеримым масштабом. А главное — их ошеломляет наша огромность, наша (пусть расхристанная — это, впрочем, только мы замечаем) мощь; то обстоятельство, что они каким-то боком ее родственники… И лезть с претензиями на то, против чего в общем «не попрешь», оказывается в конце концов смешным и мелким. И они утихают.

Тем не менее с Гордоном Макленнаном у меня, в связи с согласованием коммюнике, состоялся серьезный разговор. О том, почему мы нуждаемся, чтобы они «высоко оценили строительство коммунизма», об Общем рынке, о нашей внешней политике, о том, зачем нам нужна формула «совместной борьбы за единство МКД».

1 марта была официальная встреча делегации в ЦК КПСС. Делегация (глава) уже ни на что не претендовала, все страшно хвалила. Робко Гордон, обозначив, что вопросы по существу выяснены, предоставил Б. Н. самому решать, нужно ли останавливаться и здесь на них. Но Б. Н. «не счел» и нес баланду, фрагментами из своего последнего доклада для пропагандистов. Слушать было стыдно. Но англичане все сидели и кивали. Даже на вопрос Гордона о сельском хозяйстве, Б. Н. нагло заявил, что все «врут на Западе», что у нас трудности. Не было даже 1972 года, вообще ничего не было и все обстоит отлично.