Совок 2 (СИ)

На другом конце долго не брали трубку. А потом еще дольше не могли меня понять, зачем мне нужны всего лишь две цифры. Или три. Но я все же следователь и своего добился. Вся необходимая информация поместилась на клочке бумаги со спичечный коробок.

— Такой размер среди твоего вещевого довольствия есть? — протянул я бумажку подпольному негоцианту страны советов.

— Есть. Тридцать шестой, он ходовой! Есть! — что-то поняв, заулыбался взяткодатель.

— Вот и отлично! Отнесешь сегодня вечером вот по этому адресу, — я написал координаты Лишневских на втором клочке бумаги.

— Стой! — я опять тормознул повеселевшего Брусенцова, кинувшегося к дверям, — Садись, пиши расписку, что деньги за сапоги получил! — я полез в карман за остатками зарплаты. — Только имей в виду, по твоей барыжной цене платить я не буду! Сам по какой брал?

— Девяносто, — мотнул головой планово-экономический студент, приподняв голову от расписки.

— Здесь полтинник, — протянул я ему пять красненьких, — Остальные в следующую зарплату!

Студент вздохнул, еще раз укоризненно покачал головой и оставив на столе расписку, покинул кабинет.

А я был доволен собой. И тем, что вовремя вспомнил не раз виденные в коридоре ректора Лишневского унылые чоботы его сестрицы. Негоже профессору и доктору исторических наук позорить соцреализм и легкую промышленность самого передового строя тряпочными ботами «прощай молодость».

До вечерней оперативки времени оставалось только на постановление о назначении экспертизы. Надо было обязательно выполнить все указания Данилина, поскольку разбавлять грядущую свару попреками в нерасторопности и разгильдяйстве я не хотел.

Оперативка проистекала более нервно, чем вчера. Данилин и Ахмедханов час назад вернулись из области и еще искрились от полученной там энергии. Нерадивыми были признаны почти все присутствующие и сердитое руководство, находясь в изрядном тонусе имело провинившихся в два смычка. Интенсивно и без какой-либо смазки. Невзирая ни на пол, ни на возраст, ни на вероисповедание.

Будучи наготове, дожидаться понукания я не стал. Едва начальственный взор пал на меня, я встал с места и подойдя к столу шефа, положил перед ним дело. С закладками на нужных страницах. Полистав тощий материал и не найдя, к чему прицепиться, Данилин двинул дело в мою сторону.

— В прокуратуре был? — его усталый голос заставил меня опять повернуться к нему лицом.

— Так точно, товарищ майор! — с бодрой улыбкой ответствовал я ему.

— И, что? Какие у Клюйко к тебе претензии? — указательными пальцами начал массировать отекшие веки Данилин.

— Да вы что, Алексей Константинович! Какие претензии могут быть ко мне у Эльвиры?! Добрейшая женщина! И грудь.. Она очень мной довольна осталась!

Закатив глаза, я, как южный торговец с овощного рынка вслед жопастой покупательнице, смачно причмокнул губами. — Впрочем, вы правы, товарищ майор, в одном меня Эльвира все же упрекнула! Говорит, что я храплю во сне.

Высказав Данилину чистую правду и ничего, кроме нее, я, не убирая с физиономии сального восхищения прокурорской феминой, направился к своему стулу. Никак не должны они теперь на пару дружить против меня, успел подумать я о прелюбодеях Клюйко и Ахмедханове. Пусть сначала между собой разберутся.

— Талгат, стой!!! — раздался сзади вопль еще секунду назад казавшегося измотанным до крайности Данилина, — Приказываю, остановись!!

Но до того, как полностью обернуться, я услышал звериный рев и грохот сокрушаемой мебели. Отпрянув в сторону, я уже видел, как прямо через стол, отшвырнув ногой свой стул, ко мне летит первый заместитель моего руководителя.

Меня спасла Лидия Андреевна. Я не знаю, как она успела среагировать и откуда у нее взялись силы. Столько сил. Но она обеими руками ухватила буйного майора за щиколотку левой ноги. Той самой, которой он наступил на ее блокнот. Поскольку сам Ахмедханов вместе с правой ногой уже был в прыжке ко мне, то секундных усилий Лиды оказалось достаточно. Достаточно для того, чтобы он перевернулся в полете и слегка изменил его направление. Но этого «слегка» с запасом хватило, чтобы врезаться в стену. Аккурат между нашей Пастуховой и его старшим следователем Агеевой.

По глазам следственного аппарата и самого Алексея Константиновича было очень заметно, что прежде таких каскадов в этом кабинете не исполняли. Врезавшийся башкой в стену Ахмедханов, в тревожных восторгах подчиненных сам никак не участвовал. Он просто что-то мычал, сидя на жопе. И дико вращал безумными глазами. Н-да..

P.S.

Друзья, если это не противоречит вашим политическим воззрениям и, если ваш пол, возраст или вероисповедание вам не помешают, прошу поставить лайк. Мне это нужно исключительно в прикладных целях, а не ради форса или амбиций. Наверху есть сердечко, на него и жмите, если вам не трудно. Спасибо!