Совок-4

Я молодцевато козырнул и повернувшись, пошел на выход. Но у самой двери, вспомнив о лживых посулах Мухортова, решил с толстой партийной свиньи состричь хоть сколько-то шерсти. Обернувшись, я кротким взглядом уперся в принципиальные глаза товарища Балмасова, который, оказывается, провожал меня до двери своими недобрым взглядом.

— Товарищ полковник, так мне писать заявление в партию или как? Чтоб, значит, к майским стать кандидатом?

— Пиши, лейтенант, пиши! — сквозь зубы и без особой приветливости процедил начальник политотдела, — Я прослежу, чтобы тебя пропустили. Иди уже!

Надо будет Пану порадовать, что я скоро пополню их коммунистическую шайку. Н-да…

Глава 21

Скорбная недостача

В РОВД я возвращался, обдумывая планы на сегодняшний день. То, что я как-то более или менее успешно отбился от главного упыря из политотдела, было, конечно же, хорошо. Но это обстоятельство никак не освобождало меня от исполнения своих прямых служебных обязанностей. И нагрузки по расследованию находящихся в моём производстве дел, с меня совсем не снимало. Указания инструктора обкома тоже, как ни крути, а надо было выполнять. Тем более, что они ни в малой степени не противоречили моим следственным помыслам относительно гражданина Вязовскина и замполита Мухортова.

Но стоило мне только переступить порог Октябрьского РОВД, как все мои планы полетели коту под хвост.

— Корнеев! — донёсся из окошка витрины оперативно-дежурной части голос Аскер-заде, — Бегом к начальнику райотдела!

Показав кивком дежурному, что его команда принята, я повернул не направо к лестнице, ведущей в следствие, а к той, что направляла в сторону кабинета начальника РОВД.

Секретарша, как только я появился в приемной, указала мне взглядом на дверь в тамбур. Не чувствуя за собой какой-либо вины, я смело шагнул на гостеприимный ковер к руководству. В главном кабинете, помимо подполковника Дергачева находились еще четверо. Зам по опер Захарченко, мой непосредственный руководитель Данилин, начальник уголовного розыска Тютюнник и ясноликий замполит Мухортов.

— Проходи, лейтенант! — опередил моё невысказанное приветствие подполковник, — Ты в курсе? Дежурный тебя оповестил?

— Никак нет, Василий Петрович, Аскер меня сразу же сюда погнал! — доложился я шефу, не понимая происходящего. — А что случилось?

Присутствующие на мой вопрос отреагировали по-разному. Дергачев и Захарченко просто переглянулись. Данилин, как сидел со скучающим лицом, так и остался сидеть, поджав губы. Начальник же угла Тютюнник досадливо тьфукнул, изображая плевок и расстроенно махнул рукой. И только комиссар РОВД Мухортов, как истинный коммунист, не смог смолчать.

— А я считаю, товарищи, что это тщательно спланированная политическая провокация! Да что там провокация! Это диверсия! — строго оглядев всех присутствующих за исключением меня, горячо произнёс он, — Диверсия, направленная на подрыв авторитета органов советской власти! Это, товарищи, не иначе, как происки наших идейных врагов! Я убежден, что эти, пока еще неизвестные нам подонки, хотят противопоставить простых обывателей района органам исполнительной власти! В частности, нашему органу внутренних дел!

— Да бросьте, Вениамин Семенович! Ну какая здесь диверсия! Тут либо псих, либо на почве личных неприязненных! — скривился в гримасе начальник уголовного розыска, — Вы только политику, пожалуйста, сюда не приплетайте, товарищ майор! А то мы все лиха хлебнём по самые гланды!

— Ты присядь, Корнеев, в ногах-то правды нет! — Дергачев указал мне на ряд стульев, стоящих вдоль стены. Я послушно примостил своё седалище. Разочаровывать руководство ответом, что правды нет и выше, я не стал. Поостерёгся.

— Майор, — обратился он к Тютюннику, — Просвети лейтенанта!

Начальник УР, не вставая, начал излагать. С его слов постепенно вырисовывалась нехорошая картина. Нехорошая и, как бы это сказать помягче, нетипичная. До дикости нетипичная.

Двадцать минут назад, из городского Бюро судебно-медицинских экспертиз, находившегося на нашей территории, поступило сообщение о странном происшествии. Причем, телефонировал сам начальник Бюро СМЭ и вдобавок, не по ноль-два и не в дежурную часть РОВД, а непосредственно Дергачеву. Оно и не удивительно.

У одного из уже исследованных трупов, в процессе выдачи его родственникам, последними была выявлена небольшая недостача. У трупа тридцатишестилетней гражданки Рылеевой, погибшей от удара электротоком на производстве, отсутствовало влагалище. То есть, оно не совсем отсутствовало, какая-то его часть внутри тела еще осталась. Но из промежности были грубо и непрофессионально вырезано всё, что находилось на поверхности и близко от глубин к белому свету. То бишь, все, какие только были в том месте губы, клитор и даже часть лобкового скальпа.