Совок 6

— Ты, что? Ты сюда перемигиваться с моим заместителем пришел, лейтенант?! — взвизгнул вконец разъярившийся майор, — Кем ты вообще себя возомнил, Корнеев? Я так думаю, что когда ты медкомиссию при поступлении на службу проходил, ты всё-таки психиатра обманул! Сознайся, обманул психиатра? Нормальный же человек, Корнеев, вести себя так не может!

— Так точно! — поддержал я нелестное оценочное суждение своего начальника относительно своей психомоторики, — Вы, как всегда правы, товарищ майор, мне еще в шестом классе врачи сказали, что я особенный! — без тени улыбки заверил я шефа и протянул ему заготовленное постановление.

Взяв в руки документ, начальник пошел к себе за стол, клокоча от переполнявшего его возмущения.

Судя по тому, как долго держал перед глазами мою писанину Данилин, постановление прочитал он не раз и не два. Потом он положил бланк на стол и по своему обыкновению отвернулся к окну.

— Всё изложенное здесь соответствует действительности? — упрямо глядя на улицу, постучал майор по бумаге ногтём, — Не откажется потом от своих слов потерпевший Ворожейкин? Ирина Витальевна, ознакомьтесь! — не поворачиваясь, протянул он постановление Алдаровой.

— Не откажется! — уверенно усмехнулся я, вспомнив про свой непобиваемый козырь против театральных педерастов, который мне так любезно предоставляло советское уголовное законодательство. — Гарантию вам даю, Алексей Константинович, что не откажется! Уверяю вас, он и на суде всё признает, подтвердит, и будет себя вести очень прилично!

— Скажи, Сергей, а откуда у тебя такая уверенность? — влезла в разговор любопытная Алдарова, быстро ознакомившись с моей бумагой, — Может, поделишься с руководством?

— У меня, Ирина Витальевна, чрезвычайно развита интуиция! — доброжелательным и честным взглядом согрел я первую замшу Данилина, — И веру в людей я тоже еще не растерял окончательно! Я и в Ворожейкина верю, Ирина Витальевна, не подведёт он нас. И потом, какая разница, откажется он от своих слов или нет? Там через его швейную мастерскую и через бухгалтерию несколько сот метров ткани прошло. И эта ткань уже давно над главной сценой в виде готового занавеса висит. Такое огромное доказательство не спрячешь! Его только вместе с театром сжечь можно! Но я и здесь подстраховался, я произвел изъятие образцов. С учетом всех процессуальных требований изъял, так, что пусть, если хотят, жгут свой очаг культуры!

— Ты соображаешь, что мелешь, лейтенант?! — испуганно приглушив голос, зашипел майор, — Что значит, «Пусть жгут»?! Ты совсем охренел?

Алексей Константинович, больше не колеблясь ни секунды, торопливо изобразил свою подпись на постановлении и сунул мне его через стол.

— Всё! Иди, Корнеев, с глаз моих! — махнул он рукой в сторону двери, — Не доводи до греха, уходи быстрее! — Данилин, окончательно утратив радость жизни, снова отвернулся к оконной раме.

А я, подхватив утвержденное постановление, не позволил себя долго уговаривать и быстро покинул кабинет. Затворив дверь и обернувшись, я встретился взглядом всё с теми же двумя парами глаз. Одна из которых смотрела на меня с весёлым сочувствием, а вторая, с полнейшим отсутствием оного.

— Будем выставлять карточки, Валентина Викторовна! — обратился я к такой доброй и такой рельефной женщине. — Алексей Константинович согласился с моей позицией по делу и решение моё, он таки утвердил!

Присев сбоку за стол, я протянул руку за карточками. Валентина, вздохнула и не одобрив моей вольности, покачала головой. Только после этого она дала мне бланки из плотной бумаги, вытащив их из своего стола.

— Ты опять меня обманул! — неожиданно обдало мой затылок жарким дыханием, — Дубровин меня не любит! Зачем ты мне наврал?!

— Антонина, уймись! — одёрнула Валентина буйно-помешанную девицу, так остервенело страждущую замужества, — Ты что себе позволяешь? Ты же на службе, Антонина! Да и вообще, приличные советские девушки себя так не ведут! Ты же комсомолка, Антонина!

Тонечка, упрямо поджав губы, вернулась на своё рабочее место. А я облегченно перевел дыхание.

Отступление

— Виталий, я чего-то не понимаю, или ты мне чего-то недоговариваешь? — начал заводиться Дергачев, — Если ты забыл, то я тебе напоминаю, что это я начальник в этом РОВД, а не какой-то следователь Корнеев! И даже не ты, Виталий!

Они сидели в кабинете начальника райотдела уже минут двадцать, предупредив, чтобы секретарь никого не пускала.