Совок 6

— Сегодня мне твой отказной пообещали в руки дать, — осторожно обнадежил я товарища, — Сначала изучу в нём все гнилые углы, а уж потом буду думать, как его почистить. Сам понимаешь, если по-хорошему, то сначала надо с терпилой переговорить. Чтобы иметь понимание, чего потом ждать от него. Его же прокурорские будут уговаривать жалобу конкретно на тебя написать! Если только он её уже не написал. Переговоришь с Фесенко, а уже потом будем думать, как бумажки переделывать и до ума материал доводить.

Поскольку от расследования других, находящихся в моём производстве дел меня никто не освобождал, я всё оставшееся рабочее время чах над бумагами. Разогнув спину за десять минут до вечерней оперативки, я с превеликим удовольствием сгреб тома дел и засунул их в сейф. И, закрыв все замки, которые следовало закрыть, направился в сторону того места, где два раза в день следователям нашего райотдела раздают пряники. В извращенной форме и, как водится, с особым цинизмом.

Заработавшись, я утратил бдительность. Потому и заявился в приёмную шефа раньше всех. О том, какую недопустимую оплошность я совершил, понял только после того, как уткнулся рассеянным взглядом в хищные глаза брачной террористки.

— Нам с тобой надо серьёзно поговорить, Сережа! — уверенно заявила мне Тонечка, — Ты ведь после совещания подвезёшь меня до дома? — безапелляционным тоном поинтересовалась она, не допуская никаких возражений.

Свой вопрос она задала, буравя меня гипнотическим взглядом удавихи, находящейся в периоде, который биологи обычно называют брачным. Я непроизвольно подумал, что на ковре у руководства я чувствовал себя гораздо комфортнее, чем сейчас, в обществе этой соплюхи. Я оглянулся на Валентину Античную, ища у неё поддержки. Но та, давясь от смеха, делала вид, что занята заполнением какого-то реестра по движению уголовных дел. Я понял, что эталон женского совершенства в данный отрезок времени рассматривает меня, как повод для веселья и вечернего релакса. Меня это неожиданно и очень сильно покоробило. Захотелось продемонстрировать присутствующим, что лейтенант Корнеев, это им ни фига не мальчик для психологических опытов. Что в штате следственного отделения Октябрьского РОВД лейтенант Корнеев состоит не в должности ковёрного клоуна и не для забав коварных самок.

— Нет, Антонина! — твердо отверг я оголтелые посягательства алчущей охотницы. Испытывающей тяготение к моему холостяцкому скальпу.

— Сегодня никак не получится! Сегодня, Антонина, у меня свидание с моей любимой женщиной. Ведь так, любимая? — обернулся я к всё еще втихомолку веселящейся Валентине Викторовне.

Мечта поэта эпохи возрождения растерянно захлопала опахалами ресниц. Потом перевела удивлённые глаза с меня на Тонечку. Потом икнула и снова посмотрела на меня.

В отличие от царственной Валентины Викторовны, которую я впервые видел в состоянии такого суетливого изумления, Тонечка, наоборот, наблюдала за происходящим с торжеством проснувшегося всепонимания. Похоже, что в её куриной головке все пазлы сложились. На античную начальницу она теперь смотрела без прежнего почитания. И даже задрала подбородок, побелев лицом. Глаза её неистово сверкали.

Возможно, вся эта пантомима, через секунду-другую, трансформировалась бы во что-то более яркое и громкое, но тут в приёмную повалил следственный люд. Обстановка в помещении несколько разрядилась и уже не искрила с прежней интенсивностью. А я с удовлетворением отметил, что прекраснейшая из Валентин, надо мной больше не потешается. А смотрит на меня с недобрым прищуром. И еще с любопытством. По-товарищески подмигнув ей, я первым шагнул через порог прозекторской.

Стоило полутора десяткам следователей рассесться по местам, как майор Данилин обратил на меня своё внимание. Под его немигающим взглядом я поднялся со стула.

— Прошу внимания, товарищи офицеры! — пресек перешептывания и переглядывания начальник, — По поручению и от лица начальника РОВД, а так же от себя лично объявляю благодарность следователю Корнееву Сергею Егоровичу. За результативное взаимодействие с уголовным розыском и за личные заслуги в раскрытии двух тяжких преступлений! Приказ о поощрении будет позже!

Сначала я удивился вместе со всеми коллегами, а потом напрягся. По всему выходило, что через Данилина мне сейчас бросили кость. За то, что лаврами Гриненко руководители таки решили поделиться с печеночными сосальщиками. Непричастными к раскрытию. На душе заскребли кошки. От вульгарного кидняка и от неизбежного теперь конфликта с Дергачевым. Конфликта, которого мне совсем не хотелось.

Вернувшись с оперативки в кабинет, набрал номер Натальи Сигизмундовны. Трубку на том конце подняли после первого же гудка.

— Начинай выходить, я одеваюсь! — поторопил я девушку.

Не успел я вернуть трубку на аппарат, как он зазвонил. Это была Шевцова. Поздоровавшись, она потребовала моего присутствия на горторговской базе промтоваров.