Читаем «Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том I. СССР до 1953 года полностью

Получив все документы, я поехал к отцу в Иваново. Отец меня еще приодел, и я поехал работать.

Поскольку книга обрывается практически на конце правления Сталина, то мне хочется озвучить некоторые сомнения.

По-моему, Маркс, разрабатывая утопический коммунизм до уровня научного, допустил две принципиальные ошибки:

1. В политике – положением о диктатуре пролетариата, которое ликвидировало оппозицию и открывало путь тоталитаризму.

В экономике – отрицанием необходимости товарно-денежных отношений, которое открывало путь волюнтаризму в ценообразовании на труд и товары.

Сталин, прикрываясь необходимостью диктатуры пролетариата, светлые идеи коммунизма замарал черной краской своевольного терроризма, и, отказавшись от товарно-денежных отношений, крестьян прикрепил к колхозам и ввел трудодни.

Взлет СССР до уровня второй державы мира был осуществлен народом, преодолевая сталинизм, благодаря, в определяющей мере, вдохновению мечтой о светлом будущем без помещиков и капиталистов. Характеризуя советский период только злодеяниями Сталина, мы предаем забвению трудовой и военный подвиг народа, взлет культуры, мы уничижаем Россию?

Задача историков – отмыть Великий эксперимент от очернения его сталинизмом, а задача политиков прийти к согласию, что коммунизм это утопия, и как утопия это неосуществимая мачта, к которой, однако, можно приближаться, устранив ошибки Маркса.

Крошечные людички, составляющие шевелящуюся толпу мира, всегда будут мечтать: «хорошо бы по потребности».


Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное