Современная финская новелла

— Ужас как поздно уже! — воскликнула Каарина. — Надо ехать, Риикке спать пора.

— Куда это ты так торопишься? — оживилась Инкери. — У меня для тебя бутерброды, давай поедим сперва.

Инкери бросилась на кухню, вернулась с бутербродами и начала раскладывать их по тарелочкам.

— Ты можешь оставить ребят у нас, — тихо сказал отец. — Мы за ними присмотрим.

Отец умолк, ожидая ответа. Каарина не знала как быть.

— Придешь завтра после работы прямо сюда, пообедаете здесь, потом отец отвезет вас на машине домой, — продолжала Инкери.

Отец не поднимал глаз от пола. Что это они задумали?

— Самппе я постелю в комнате Пекки, а Ринкку мы возьмем к себе или пусть оба ложатся с нами, скучно не будет, — возбужденно распоряжалась Инкери.

— Просто не знаю, — попыталась увильнуть Каарина. — Останешься здесь ночевать? — обратилась она к Самппе. Тот, не отрываясь от своих журналов, утвердительно кивнул; рот у него был набит шоколадом.

— Но я не захватила пеленок для Риикки.

— Да есть у меня пеленки, я купила, — сказала Инкери.

Значит, все было продумано заранее: и коньяк, и кофточка, и даже пеленки. Не разыграли ли они и последнюю сцену? Нет, это уж слишком, такое никак не спланируешь. Отец напряженно всматривался в ее глаза. Они и в самом деле хотят, чтобы она пошла погулять.

— Ну ладно, я, пожалуй, пойду.

— Вот и прекрасно! — обрадовалась Инкери, подхватила Риикку с пола и стала целовать девочку в щечки. — Риикка пойдет купаться, потом спать, к бабушке и дедушке в комнату.

Инкери смеялась, даже отец встал со стула, заходил по комнате.

Каарина подумала, что пора ей идти. Она чувствовала себя виноватой: до этого никогда не оставляла детей надолго. А может, это всего лишь ревность, стремление до конца обладать ими? «Боже милостивый, — дошло вдруг до нее, — она же отняла у отца его внуков». Ей стало не по себе: как это она не подумала раньше? А у своих детей она пыталась отобрать деда. И вот теперь, отдавая ребят на сутки, внесет в семью отца беспокойство. Они все задумали, обговорили между собой, как бы разумнее обставить встречу. Инкери, еще когда вязала кофточку, наперед ощущала радость, уверенная, что все пройдет гладко, а подчас, наоборот, боялась, что занимается пустяками. Как же они должны были ее бояться!

Когда она надевала пальто в передней, появился отец.

— Возьми вот это.

В руке отца была бумажка в пятьдесят марок. Каарина отпрянула.

— Возьми же.

— Спасибо, не надо, — сказала она. Отец стоял с протянутой рукой, с грустными глазами.

Полоски на коврике прямые и яркие, и вообще коврик новенький и чистый.

— Самппа говорил, что у тебя нет денег.

— Да не возьму я, — сказала она и пошла к двери. Отец так и остался стоять посреди передней с протянутой рукой.

— Но ведь ты же никуда не сможешь пойти без денег. Моя затея, я и плачу!

— Не нужно мне ничьи деньги.

— Интересно, сколько тебе лет — восемнадцать или двадцать восемь? — спросил отец усталым голосом.

— Двадцать восемь.

— Тогда не упрямься.

— Не надо мне денег, я сама выкручусь. Нечего платить за то, что побудете денек с ребятами.

Отец опешил, лицо его сразу как-то обмякло. Он почувствовал себя глубоко оскорбленным.

— Извини, я совсем не хотел тебя обидеть, я только… — попытался он смягчить впечатление. — Даже не знаю, как у меня вырвалось… Здесь ведь всего ничего, — окончательно смешался он.

— Боже мой! — вздохнула Каарина и взяла деньги. — Спасибо большое. Пока. До свидания.

Она пошла к двери, нажала на защелку. Дверь отворилась сразу, отец остался на пороге.

— Эти деньги для тебя. Конечно, я знаю, что ты думаешь: деньгами не подкупишь или что-нибудь в этом роде. Но постарайся и меня понять, даже если трудно будет, ведь не мог я поступить иначе. Был бы я моложе и чужой тебе, сам бы повел тебя куда-нибудь. Но ведь все не так… Черт его знает, как бы я мог предложить тебе сегодняшний вечер, если без денег никуда не сунься.

— Ну хорошо, пусть будет так, я понимаю.

Подошел лифт, она открыла дверь и вошла внутрь.

— Не забудь купить Самппе воздушный шарик, — сказал отец. Она держала лифт, в дверном проеме виднелось отцовское плечо, лицо было где-то в стороне.

— А если ты никуда не пойдешь и не потратишь все до последнего пенни, то возвратишь мне деньги обратно и получишь хорошую взбучку, — гремел по площадке голос отца. Дверь лифта закрылась, и она поехала вниз.

…Каарина вертела в руках деньги — бумажка была совсем новенькая, еще не измялась, наверняка только вчера или третьего дня получена в банке. Отец взял деньги для нее, это ясно, они разработали и довели до конца весь план — операцию «Укрощение дочери», кодовое название «Завтрак на Первомай».