Современная идиллия

– Но если мы уедем, кто же об университете хлопотать будет?

– А мы Балалайкину полную доверенность выдадим. Он, брат, что угодно выхлопочет!

– Глумов! так пошлем же поскорей за Очищенным!

– И за ним, и за Балалайкиным. Переговорим, что следует, а потом, все вместе – обедать к Фаинушке.

Через час Очищенный и Балалайкин были уже с нами. Почтенный старик, услыхав об ожидающей его на Востоке просветительной миссии, хотел было в виде образчика произнести несколько сногсшибательных выражений, но от слез ни слова не мог выговорить. Когда же успокоился, то просил об одном: чтобы предположенное по штату жалованье начать производить ему, не дожидаясь открытия университета, а теперь же, со дня объявления ему радости. Что же касается до Балалайкина, то и он очень серьезно отнесся к предстоящей обязанности, так что, когда Глумов предостерег его:

– Ты смотри, Балалайка! в одно ухо влезь, а в другое вылезь! – то он приосанился и уверенным тоном ответил:

– За меня, господа, не беспокойтесь! Я одно такое средство знаю, что самый "что называется" – и тот не решится его употребить! А я решусь.

Тогда мы убедились, что дело просвещения русского Востока находится в хороших руках, и уже совсем было собрались к Фаинушке, как Очищенный остановил нас.

– Уж коли на то пошло, – сказал он, – так и я свой секрет открою. Выдумал я штуку одну. Не то чтобы особливую, но пользительную. Как вы думаете, господа, ежели теперича по всей России обязательное страхование жизни ввести – выйдет из этого польза или нет?

Вопрос этот настолько озадачил нас, что мы смотрели на Очищенного, вытаращив глаза. Но Глумов уже что-то схватил на лету. Он один глаз зажмурил, а другим вглядывался: это всегда с ним бывало, когда он соображал или вычислял.

– По новейшим известиям, сколько имеется в России жителей? – продолжал Очищенный.

– По последнему календарю Суворина, в 1879 году числилось 98 516 398 душ, – ответил я.

– Значит, если обложить по рублю с души – будет 98516398 рублей. Хорошо. Это – доход. Теперича при ежегодном взносе по рублю с души, как вы думаете, какую, на случай смерти, премию можно назначить? Так, круглым числом?

Бросились к суворинскому календарю, стали искать, нет ли статьи о движении народонаселения, но таковой не оказалось. Тогда начали припоминать, что говорилось по этому поводу в старинных статистиках, и припомнили, что, кажется, средний человеческий возраст определялся тридцатью одним годом.

– Тридцать один рубль, – предложил Глумов.

– А я назначаю тридцать пять! – воскликнул Очищенный в порыве великодушия.

– Что ты! – набросились мы на него, – ты пойми, кто воспользуется твоим страхованием! ведь мужик воспользуется! ему и тридцати одного рубля за глаза довольно!

Но Очищенный убедительно просил удержать цифру 35, так как, ввиду народной политики, эта надбавка может послужить хорошей рекомендацией.

– Теперича какое, по вашему мнению, ежегодно число смертей может быть? – продолжал он.

Опять бросились к календарю, и опять ничего не нашли. Но приблизительно вывели, что с 1870 года по 1879-й средний ежегодный прирост населения простирался до 1500000 душ. Но сколько ежегодно было родившихся и сколько умерших? Это взялся определить уже сам Очищенный при пособии кокоревского глазомера.

– Из 98516398 душ предположим наполовину баб, – сказал он, – получится круглым числом 49 миллионов баб. Из них наполовину откинем старых и малых – останется двадцать четыре с половиной миллиона способных к деторождению. Из этой половины откинем хоть тоже половину бесплодных и могущих вместить девство – останется с небольшим двенадцать миллионов. Каждая из этих плодущих баб пущай раз в три года родит – кажется, довольно? – получится четыре миллиона рождений. Выключите отсюда прирост в полтора миллиона – определится смертность в два с половиной миллиона душ. По тридцати пяти рублей на каждую умирающую душу – сколько это денег будет?

– Восемьдесят семь миллионов с половиной! – бойко ответили мы.

– А ежели вычесть этот расход из дохода (в 98 с половиной миллионов), сколько в пользу страхового общества останется прибыли?

– Один-над-цать мил-ли-о-нов!!

– Только и всего-с.

Очищенный торжественно умолк. На нас слова "страховое общество" тоже подействовали подавляющим образом. Никак мы этого не ожидали. Мы думали, что старик просто, от нечего делать, статистикой балуется, а он, поди-тко, какую штуку удрал!

– Это, братец, так хорошо, – первый опомнился Глумов, – что я предлагаю из прибылей жертвовать по рублю серебром в пользу новорожденных… в роде как на обзаведение!

– А я – половину акций оставляю за собой! – прибавил Балалайкин, но Очищенный так на него зарычал, что он сейчас же согласился на одну четверть.

– Позвольте, господа! – с своей стороны отозвался я, – все это отлично, но мы упустили из вида одно: недоимщиков. Известно, что русский крестьянин…

Я уже совсем было собрался прочитать лекцию о свойствах русского крестьянина, но Очищенный на первых же словах прервал меня.

– А для нас тем и лучше-с, – сказал он просто.

– Как так?