Современная канадская повесть

— Трудно сказать. Без некоторого разочарования, думаю, не обошлось. Ее Голливуд закончился киношкой для автомобилистов — Чарли там работает киномехаником. В Анахиме. Какая уж тут романтика! Но к матери Чарли относится прекрасно. Настоящий любящий муж. Она знает, что вернуться не может, вот, наверное, и притерпелась, как большинство людей, — живи и радуйся тому, что есть. И дела, кстати говоря, у них идут совсем не плохо. Живут они в доме на колесах, у них там лагерь автоприцепов.

— Так ты был у них в гостях?

— Да. Один раз. Много лет назад, когда начал разваливаться мой собственный брак. Н-да… развалился… рухнул — это, пожалуй, более подходящее слово. В общем, хотелось куда-нибудь сорваться, все обдумать — я взял на работе несколько дней и катнул в Калифорнию. — Он замолчал и показал на небо. — Посмотри, Маргарет… Похоже, снежок пойдет…

Это действительно было так, но ему просто хотелось отвлечь ее внимание. Он не горел желанием рассказывать об этой поездке в Калифорнию. Она надломила его дух. Может быть, виной тому были его собственные неприятности, но тогда он впервые подумал: неужели он терпит жизненный крах?

— Сколько неудачных браков. И распавшихся семей.

Маргарет сказала это почти про себя. Возможно, ей вспомнилось собственное прошлое. Одинокая жизнь, но по крайней мере она никому не причинила зла. У Лэндона вдруг возникла потребность защитить мать.

— Она и сейчас старается не терять со мной связь. Иногда черкнет письмецо, под рождество обязательно открытка. Джинни она обожает — та к ней ездила несколько раз. По-моему, они друг с другом чувствуют себя легко. Ведь, по сути, Джинни — единственная внучка у мамы. Сестра не желает ее знать. Раньше мама посылала детям Эллен рождественские подарки. Всякие калифорнийские безделки, трикотажные майки с шутливыми изречениями, говорящие резиновые шарики — в общем, всевозможные пустяковины, которые так любят дети. Но Эллен все отсылала назад, бывало, не распечатывая, и вскоре мама намек поняла… Ты посмотри. Сейчас нам будет весело…

Солнце уже исчезло за облаками, и «де-сото», как корабль, вонзающийся в густой туман, вдруг погрузился в другой мир — на лобовое стекло накинулись снежинки, и тотчас за работу принялись длинные «дворники». Похоже на их первую совместную поездку в этой машине. Тогда они чуть не попали в аварию на Куинс-Парк-Креснт. Еще этот скотина инспектор. Но это всего лишь шквал — через несколько минут пройдет. Видимость, однако же, была нулевая, и Лэндон сбросил скорость, протер запотевшее стекло платком. Он понятия не имел, где расположен выключатель обогрева стекла, а шарить сейчас по панели — лучше не надо. Слева мимо него на той же безумной скорости проносились маньяки, когда они притормаживали за теми, кто ехал медленнее, ярко вспыхивали хвостовые огни. «Де-сото» уже был на верхнем участке дороги, начинался долгий спуск в долину. Маленький ураган скоро остался позади, но в полях снег продолжал идти. Лимонное солнце тщилось пронзить облака, и сквозь падающий снег струился диковинный желтый свет. Подальше небо было голубое — там солнцу удалось-таки протаранить облака, и по полям лупили длинные столбы света. Густо-черная земля, припорошенная снежком, дымилась под солнцем. Сидевшая рядом Маргарет были поражена красотой этой шальной погоды. Природа создавала день на скорую руку, не могла толком решить, что с ним делать. И все же была в нем своя причудливая, даже вдохновляющая красота, и это зрелище земли и неба заворожило Маргарет — так восторгаться баловством погоды может только горожанин.

— Какая прелесть, Фредерик. А небо… я такого уже сколько лет не видела.

— Да. Последний залп старушки зимы. Дальше будет помягче. Это тебе говорит деревенский житель со стажем.

Он засмеялся. Над головой облака набирали скорость, неслись вперед на всех парусах, там и сям рваными полосками мелькала голубизна. А за облаками огромным обручем катилось солнце, иногда оно проскальзывало наружу и яростно сияло.