Читаем Современная китайская проза полностью

— Значит, этот Мордастый Ван из уездного ревкома и впрямь собирается возвести здесь свою «резиденцию», ну, ну, — угрюмо пробурчал Сюй Мэнци, снова сгибая упругое нержавеющее лезвие, и, показав зеркалу свой язык, принялся его скоблить.

— Да провались он сквозь землю, тебе-то что за дело?! Всюду надо лезть со своим длинным языком! — взорвалась Ли Шуйжу, грохнув перед ним по столу приготовленной корзинкой с едой — так она обычно выражала несогласие с мужем.

— Что значит «со своим длинным языком»? — повернулся к ней Сюй Мэнци. — Скажешь, я возвел напраслину на Мордастого Вана?! Да кто он такой? Глава какого-то там уездного ревкома, мелкая сошка, но ему, видишь ли, четырехкомнатной квартиры мало — чтобы отгрохать себе особняк, собственной властью перевел школу в другое место да еще, расширяя свой двор, прихватил изрядный кусок наших огородов… А что делать широким массам рабочих и служащих?! Пусть родители с сыновьями и внуками ютятся на одном кане[3], ему наплевать! Это, по-твоему, правильно? Правильно, да? Нет, ты ответь! — Он уже громко кричал, вперившись глазами в жену, словно она-то и была тем самым Мордастым Ваном…

Огромный двор их, насколько хватал глаз, был полон людей — умывавшихся, завтракавших, таскавших воду, и крики мужа разносились повсюду. Со словами: «Тебе что, жить надоело?!» — Ли Шуйжу кинулась закрывать входную дверь.

— Если нет правды, надо об этом говорить во весь голос, меня не запугаешь! Человек умирает только раз… — Сюй Мэнци и не думал понижать голос.

— Хочешь умереть, умирай на здоровье! А ты ведь всю семью за собой тянешь. Вот уж и впрямь контрреволюционер — никак твою натуру не переломить!

Слово «контрреволюционер» будто игла вонзилось ему в солнечное сплетение и заставило все тело Сюй Мэнци содрогнуться от ужаса. Мгновенно обмякнув, он замер на краю кана. «И кто меня вечно тянет за язык?!» — в страхе твердил он про себя, присовокупив к собственным своим мыслям изречение философа: «Поистине натуру человеческую невозможно изменить!»

До великой культурной революции Сюй Мэнци исполнял должность начальника уездного отдела народного образования. Заместитель его Ван Фэнтун, которого все в отделе за глаза величали Мордастым Ваном, был его закадычным другом — с ним они говорили обо всем. И когда в ноябре 1965 года в шанхайской газете «Вэньхуэйбао» появилась статья «О новом варианте исторической драмы „Хай Жуй уходит в отставку“», его закадычный друг, прочитав статью, спросил: «Слушай, похоже, за этой статьей кто-то стоит. Что, собственно, за человек этот Яо Вэньюань[4]

А Сюй Мэнци, надо сказать, был большим любителем литературы, он выписывал несколько литературных журналов и просто обожал рассказывать разные малоизвестные подробности и слухи из мира литературы и искусства. «Яо Вэньюань — сын Яо Пэнцзы, — с готовностью выложил он своему другу. — Еще Лу Синь упоминал его отца как предателя. Яо Вэньюань работает редактором в каком-то литературном издании, пишет рецензии. Судя по тому, что выходит из-под его пера, палка по нем плачет!»

Тогда и Сюй Мэнци, и его другу Ван Фэнтуну казалось, что перед ними заурядная рецензия рядового человека на рядовую тему. Нечто такое же обыденное, как слова: «Какая прекрасная нынче погода!» Кто мог тогда подумать, что впоследствии, в разгар «великой культурной революции», лучший друг на основании этих слов обвинит Сюя в «злобной атаке» на «пролетарский штаб»?! Впрочем, Сюй Мэнци и после этого не оценил всей серьезности положения, если не считать внезапного открытия, что под черепушкой его лучшего друга — сплошное дерьмо, но не сделал никаких выводов. Спокойно и весомо, с сознанием собственной правоты защищал он себя на первом «митинге критики».

— Яо Вэньюань был тогда рядовым редактором, — сдержанно говорил Сюй, — никто не мог предположить, что он потом сделает такую карьеру, о какой атаке может быть речь?! А то, что Яо Пэнцзы ренегат, — это исторический факт, зачем мне врать?! Если не верите — могу взять произведения Лу Синя и прочитать вам вслух. Его отец — это его отец, а он — это он, и никакой тут атаки на «пролетарский штаб» не было…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уроки счастья
Уроки счастья

В тридцать семь от жизни не ждешь никаких сюрпризов, привыкаешь относиться ко всему с долей здорового цинизма и обзаводишься кучей холостяцких привычек. Работа в школе не предполагает широкого круга знакомств, а подружки все давно вышли замуж, и на первом месте у них муж и дети. Вот и я уже смирилась с тем, что на личной жизни можно поставить крест, ведь мужчинам интереснее молодые и стройные, а не умные и осторожные женщины. Но его величество случай плевать хотел на мои убеждения и все повернул по-своему, и внезапно в моей размеренной и устоявшейся жизни появились два программиста, имеющие свои взгляды на то, как надо ухаживать за женщиной. И что на первом месте у них будет совсем не работа и собственный эгоизм.

Кира Стрельникова , Некто Лукас

Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы