Современная новелла Китая

— Что?! С Новым годом? А может, прикажешь еще отвесить всем поклоны?! Руководители производства — не кумушки, которые ходят с поздравлениями из дома в дом. За четыре дня еще не напоздравлялись? Решили бегать по цехам с новогодними визитами? Только что у ворот завода ты разыграл представление не хуже Далана^[58]. И все мало? Это же отвратительно!

— Вы поглядите на него! Ни с того ни с сего распалился. Что я такого сказал? — Ху Ваньтун рассмеялся. Он никогда не выходил из себя, не злился, что бы ему ни сказали. А когда велись деловые споры и страсти накалялись, он предлагал закурить, и обстановка разряжалась. Если человек дружески улыбается, вряд ли кто-нибудь полезет с ним в драку. Но спасительную пачку сигарет увели парни Ши Мина, и Ху Ваньтуну ничего не оставалось, как предложить табак.

— Не хочешь ли закурить? Это покрепче сигарет!

Лэн Чжаньго сердито отмахнулся, бросил в кружку щепотку заварки, взял было термос, но он оказался пуст, и налил из чайника остывшего кипятка. Ху Ваньтун, с тех пор как его перевели с повышением из цеха в центральную диспетчерскую, уже более двух лет каждое утро наполнял кипятком все термосы сотрудников. Это вошло у него в своего рода привычку. Но сегодня он этого не сделал, а Лэн Чжаньго и в голову не пришло самому пойти за кипятком. Он лишь досадовал, что Ху Ваньтун, вместо того чтобы позаботиться о термосах, мел двор.

Словно угадав мысли Лэн Чжаньго, Ху Ваньтун, улыбаясь, сказал:

— Я ходил в котельную, но там закрыто. Ведь сегодня — первый рабочий день после Нового года, раньше десяти о кипятке и мечтать нечего.

— Могли бы рабочие котельной прийти пораньше. Никто их от работы не освобождал. Как можно оставить людей без горячей воды?

— Этим ведает административный отдел, и мы не можем вмешиваться. Ты вот руководишь производством всего завода, но не можешь заразить своим энтузиазмом нижестоящих, а одними административными мерами укреплять дисциплину нельзя. Все делают вид, будто тебя боятся, не перечат, а сами поступают по-своему. И с этим ты ничего не сделаешь. Надо налаживать со всеми добрые отношения, завязывать контакты. Только рабочая гордость и совесть могут заставить людей честно работать.

— Хватит! Здесь — завод, а не детский сад! И я не нянька!

— Принцип везде один, что на заводе, что в детском саду. Диспетчерская непосредственно связана и с директором, и с рабочими. Нам приходится иметь дело со многими людьми. И нет-нет да невольно и обидишь кого-нибудь. Пойдем сейчас по цехам, поздравим людей с праздником, глядишь — и забудутся все неприятности, которые были в году. Неужели тебе не нравятся методы управления производством за рубежом? Там владельцы предприятий под Новый год благодарят рабочих и поздравляют. У человека непременно должна быть личная заинтересованность в труде. И если он видит доброе к себе отношение, выполнит любое требование, пусть даже без особого желания.

— Зачем же тогда планы, дисциплина? — заорал Лэн Чжаньго. Завод был ему дорог, он успешно справлялся со своими обязанностями, и на первых порах организация производства была для него истинным наслаждением, как для талантливого режиссера — хорошая пьеса. Но шли годы, и чем опытнее становился Лэн Чжаньго, тем труднее было ему работать, он все чаще замечал недостатки, а неудачи вызывали раздражение и досаду. Куда девалась его смелость? Он стал осторожным, на рабочих смотрел как кредитор на должников.

Диспетчеры, услышав громкий разговор начальника с заместителем, подкрались к двери кабинета и стали подслушивать. Лэн Чжаньго они уважают за его способности, деловые качества и в то же время боятся. С ним трудно работать, он всех держит в напряжении, замечает каждый промах и строго взыскивает. К тому же остер на язык и так может отбрить, что хоть сквозь землю провались от стыда. Заместитель — полная его противоположность и пользуется всеобщей любовью. Подойдет, пошутит, предложит закурить, выпить чаю, и сразу становится легко на душе. И работа спорится, и настроение хорошее. Теперь не те времена, чтобы давить на людей. Начальник — не надсмотрщик. Где это видано, чтобы сразу после праздника требовать от людей полной отдачи?

Ху Ваньтун закурил и, видя, что Лэн Чжаньго поостыл, посмеиваясь, сказал:

— Идем! Пора…

Лэн Чжаньго посмотрел на своего заместителя. Господи! Что за человек? Трехжильный как вол, толстый как боров — его не прожаришь, не пропаришь, что ни скажи — ничем не проймешь. Прежде он во всем полагался на Лэн Чжаньго. А теперь вон каким стал! Неужели он и с подчиненными такой? От диспетчера требуется практическая смекалка, опыт, квалификация, чтобы разом покончить с беспорядками. Не представляю себе, как он справляется со своими обязанностями? И хотя Лэн Чжаньго относился к заместителю свысока, он не мог не признать, что с прежней своей работой тот как-то справлялся, без особых достижений, но и без промахов. На теперешней же работе ему явно не хватает смекалки и опыта, а на одних сладких речах далеко не уедешь.

— Хочешь идти — идти, — вздохнул Лэн Чжаньго. — Я не пойду.