Современная политическая философия

Если же мы тем не менее примем то, что максимизация полезности есть цель сама по себе, тогда её лучше всего рассматривать как неморальный идеал, близкий в некоторых смыслах эстетическому идеалу. Уместность такой характеристики может быть продемонстрирована с помощью другого примера Ролза [Rawls 1971: 25). Ролз указывает на ещё одного телео-лога — Ницше. Блага, которые стремится максимизировать теория Ницше (например, творческие способности), доступны лишь очень немногим. Остальные полезны только поскольку они способствуют благу немногих избранных. Ценность, которую стремится максимизировать утилитаризм, более «земная», каждый может пользоваться или способствовать ей (хотя политика максимизации может пожертвовать многими). Это означает, что в телеологии утилитаризма в отличие от ницшеанской предпочтения каждого человека будут иметь какой-то вес. Но ни в той, ни в другой теории обращение с людьми как с равными нс является фундаментальным принципом. Таким принципом является максимизация блага. И в обоих случаях трудно понять, как это может рассматриваться в качестве морального принципа Целью является не уважать людей, которым нужны или желательны некоторые вещи, но уважать благо, которому некоторые люди могут успешно способствовать, а некоторые нет. Если люди становятся средствами для максимизации блага, мораль исчезает из поля зрения и действует неморальный идеал. Ницшеанское общество может быть эстетически лучше, но оно не лучше морально (сам Ницше не отверг бы такой интерпретации — его теория была «за пределами добра и зла»). Если утилитаризм понимается таким телеологическим образом, то он перестаёт быть моральной теорией.

Я сказал ранее, что одной из привлекательных сторон утилитаризма является его светский характер, — для утилитаристов мораль важна, поскольку они занимаются людьми. Но эта привлекательная идея отсутствует во второй интерпретации теории, чей моральный смысл совершенно невразумителен. Люди рассматриваются как потенциальные производители или потребители блага, и наши обязанности формируются по отношению к этому благу, а не по отношению к другим людям.

женщина дслжна отложить беременность, я подозреваю, что они так считают, исходя из соображений благоразумия, а нс моральных оснований (то есть мы думаем, что ей самой будет лучше, если она отложит беременность), а также отчасти потому, что люди ошибоч'но думают, что это будет тот же ребенок, рождённый двумя месяцами позже, и что в силу этого данному ребенку причиняется вр.-д принесением его в мир «слишком рано». Как только мы «отфильтруем» доводы благоразумия и проясним, что будет рожден абсолютно другой ребенок (продукт другой яйцеклетки и семени).то далеко не очевидно, что есть нечто морагыю неправильное в сознательном предпочтении родить ребёнка, который будет менее счастлив, чем некоего другого ребёнка, который мог бы быть зачат позднее.

Это нарушает нашу ключевую интуицию о том, что мораль имеет смысл только в отношении людей. На самом деле очень немногие приняли утилитаризм как чисто телеологическую теорию, без всякой апелляции к идеалу равного уважения личностей («Этика» Дж. Мура является важным исключением]. Утилитаризм просто перестаёт обладать хоть какой-то привлекательностью в отрыве от этой ключевой интуиции.